Что? Она не может?! Это конец! Упустить интервью с ней.
Мой знакомый кладёт телефон на стол, протягивает ладонь и вместо приветствия говорит:
– Итак – каждый день.
Мы жмём руки. Он поглаживает подбородок и будто бы что-то решает в уме, обмозговывает, затем вдруг легонько хлопает себя по лбу, впивается в меня глазами и, наклоняясь, говорит:
– Костян, выручай, а! Ты же журналист вроде как. Я в заднице. Через полтора часа – интервью с певицей, а послать некого. Дотянули, твою мать! Мне позарез нужен этот эксклюзив! Я тебе заплачу. Реально, очень хорошо заплачу!
– А чё сам не съездишь?
– Я бы с радостью, веришь, нет? Она бомба, отвечаю! Но у меня самолёт через два часа. Короче, засада.
– Ну, отмени. Самолёт, в смысле.
– Не могу, Костян! В Вене уже ждут. Важная встреча. А эта певица, Лили… сам завидую тебе! Тебе же несложно, а? Займёт от силы часик. Зато какие впечатления!
Он подмигивает и улыбается. И к чему это «зато какие впечатления»? Что именно он хочет сказать?
Не хочу домой. Ира, наверное, уже вернулась от тёщи.
– Ладно, – говорю, – Куда ехать?
– Я по гроб тебе обязан, братан! Кину щас адрес. Спасибо, дружище!
– Ладно, ладно, – говорю я, махая рукой, и встаю со стула.
Он понижает голос:
– Ты это… Костян. Поговаривают, что она спит с новым продюсером. Какой-то сыночек местечкового миллиардера. Делай упор на личной жизни. Ты же понимаешь, всем хочется понюхать её трусики, и мы обязаны дать им это!
Мы смеёмся. Я иду к выходу. А он кричит вдогонку: «Закинь запись в редакцию или в клуб «Зеро», Рафаэлю. Ладно? Редакция на отшибе, так что лучше, наверное, в «Зеро». Прилечу – сочтёмся и уже нормально перетрём!»
Выхожу на улицу. Он наверняка подумал, что я весь из себя такой благородный решил выручить его. Наивный! Я просто спасаюсь от скуки.
Прыгаю за руль машины и уезжаю. На часах «11:15». Черт, телефон разряжается! Интервью в час дня, значит, смогу заскочить домой за диктофоном. У меня валяется какой-то со времён института.
Заворачиваю за угол и хочу проскочить на красный сигнал светофора, чтобы поскорее попасть на проспект, но не успеваю. Женщина с ребёнком переходит дорогу. Она держит за руку мальчика лет шести и что-то ему говорит.
Я смотрю на них и вспоминаю пещеру. В ней было темно и душно. Мама чем-то щёлкнула – появился огонь. Она суёт мне в руку коробочку с пламенем.
«Это зажигалка. Зажми вот так»
Мои непослушные пальчики нечаянно соскальзывают с кнопки – снова темно. Мама вновь зажигает огонь и впервые за двое суток, что мы здесь замурованы, я вижу её лицо. Оно вымазано чем-то чёрным. Как будто каменная пыль. Воды у нас нет. Мама зовёт за собой, и мы идём к заваленному входу.
«Отвернись и смотри на стену»
«Мам, ты будешь ловить светлячков?»
Она не отвечает и, всхлипнув, суёт мне
