как перчатки, – повернувшись к Гранду, продолжила я. – Я ответила, что на сто первом остановлюсь, на что мне сообщили – с такими темпами им осталось недолго ждать.
– Мда, – цокнул он языком, – чувство юмора у вас отменное.
– Кто-то этой особенности вообще лишен. Но не переживай, уже ничего не исправить. Смирись, – поддела я его, не сумев проконтролировать свой язык.
Гранд усмехнулся, его зрачки вмиг расширились, а глаза сверкнули. Ему такой стиль общения определенно нравился.
Я видела, как его губы уже раскрылись, чтобы произнести новую колкую фразу, и, перехватив инициативу, быстро произнесла:
– Патриция, спасибо за теплую встречу и вкуснейший ужин, но я безумно устала. – Запустив руку в волосы, изобразила вселенскую тяжесть на своих плечах. – Я бы хотела лечь спать, а завтра мы можем обсудить мой вклад в вашу свадебную сказку.
– Конечно. – Я заметила, как она облегченно вздохнула и бросила злой взгляд на Гранда, который только изобразил непонимание.
– Я покажу тебе твою спальню, милая, – предложил папа, в его голосе слышалось недовольство, и я поднялась.
– Отлично. – Я положила салфетку на стол рядом с тарелкой. – Тогда желаю всем доброй ночи, и еще раз спасибо за приглашение и радушный прием. Я счастлива вернуться в Лондон.
Улыбнулась Патриции, а моего врага даже не удостоила взглядом.
На второй этаж мы с отцом поднимались в молчании. Повернув налево, прошли по длинному коридору к одной из последних дверей.
– Это твоя комната, – тихо сказал папа и открыл дверь.
Я замерла, увидев то, чего даже не ожидала. Это была моя забытая спальня с нежно-голубыми стенами, двуспальной белой кованой кроватью и большим сундуком у ее изножья.
– Господи, – обескураженно прошептав, я вошла в комнату, оглядывая ее вновь и вновь, чтобы удостовериться, что не грежу.
– Тебе нравится? – Голос отца дрогнул, а я не могла больше вымолвить ни слова и только кивнула.
– Невероятно, – вымолвила я через несколько секунд, подходя к сундуку и проводя по нему ладонью. – Это же мой пиратский клад. Откуда?
– Да, я забрал его из нашего дома, кровать сделали по фотографии. – Папа переминался с ноги на ногу, ожидая моего вердикта о проделанной работе.
– Спасибо, – тихо произнесла я, поднимая на него глаза. Сердце наполнилось любовью, радостью и детским восторгом. Я не помнила, что в последний раз заставляло меня так себя ощущать. Легкость в груди стала на мгновение золотом, и я растворилась в нем.
– А ты больше ничего не заметила? – загадочно спросил он, а я удивленно начала озираться.
Столик с двумя стульями повторяли стиль кровати, шкаф-купе во всю стену, расписанный замысловатыми серебристыми узорами на белом стекле, зеркальный мамин столик, отреставрированный и блестящий. Я указала на него, но папа отрицательно покачал головой.
– Сейчас, –
