и все это время из коридора до нас доносился этот немыслимый свист.
Наконец Тассок поднялся.
– Давайте возьмем оружие и посмотрим, что там делает это чудовище, – сказал он, поворачиваясь к двери.
– Нет! – воскликнул я. – Нет… Ради бога! Я не могу сказать вам ничего определенного, но не сомневаюсь в том, что место более опасное, чем сейчас эта комната, отыскать трудно.
– Так значит, это действительно привидение? – спросил он полным интереса голосом и без привычного веселья.
Конечно, я сказал ему, что не могу пока дать определенного ответа на этот вопрос, но надеюсь, что скоро положение дел прояснится. После этого я прочел ему небольшую лекцию по поводу ложной рематериализации одушевленной силы через неодушевленно-инертную. Наконец он начал понимать ту конкретную опасность, которую может представлять комната, если она – действительно место явления привидения.
Примерно через час свист вдруг прекратился, и Тассок отправился спать. Я тоже улегся в постель и, наконец, прихватил некую толику сна.
Утром я отправился в комнату. Печати на двери оказались неповрежденными. Убедившись в этом, я вошел внутрь. Печати и волосы на окнах также никто не потревожил, однако седьмой волосок, протянутый поперек большого камина, оказался разорванным. Это заставило меня призадуматься. Я понимал, что мог в спешке слишком сильно натянуть его, так что он потом лопнул; однако волосок вполне могло разорвать и что-то еще. Тем не менее, человек, например, вряд ли смог бы просочиться между шестью оставшимися целыми волосками просто потому, что не обратил бы на них внимания, проникнув в комнату через камин, а шагнул бы вперед, не подозревая о самом их существовании.
Сняв остальные волосы и печати, я заглянул в трубу. Наверху прямого дымохода виднелся клочок голубого неба. Широкий и чистый канал не позволял заподозрить существование тайного убежища или уголка. Тем не менее, я не мог довериться результатам столь поверхностного обследования, поэтому после завтрака влез в комбинезон и поднялся на самый верх дымохода и внимательно осмотрел его, однако ничего не нашел.
Потом я спустился и принялся обследовать всю комнату – пол, потолок и стены, разделив их на квадраты по шесть дюймов; простучав их молотком и обследовав щупом, я не обнаружил ничего аномального.
После этого я уделил три недели столь же тщательному исследованию всего замка, но ничего не нашел. Пришлось продолжить обследование уже с помощью микрофона, который я включил после того, как ночью опять начался свист. Дело в том, что если бы он производился с помощью какого-либо механического устройства, подобный эксперимент показал бы мне его источник, если бы тот был укрыт в одной из стен. Согласитесь, что иногда мне приходится использовать и весьма современные методы.
Конечно же, я не думал, что кто-то из соперников Тассока мог встроить в стену механическое устройство, однако считал возможным, что в давние времена в комнате
