дорогая Айя, продолжим.
«С уходом» жены граф неуловимо изменился. Он больше не притворялся. Взгляд его стал откровенно холодным и цепким, доброжелательность исчезла из голоса, появились жесткие ноты.
– Мой сын и ваш будущий муж, Луи.
Женишок текуче поднялся и неуловимо быстро оказался напротив. Затем мучительно медленно, издеваясь, наклонился, положил руки на подлокотники кресла и стал бесцеремонно рассматривать мое лицо. Я отпрянула, вжимаясь в спинку, но глаза не опустила. Глядела на Луи, мысленно поражаясь собственной наглости.
А посмотреть было на что. Молва не ошибалась, Нарвано-младший был красив. Красив той порочной притягательной красотой, от которой сжималось сердце и сбивалось дыхание. Светловолосый, как мать, черноглазый, как отец. Резковатые черты лица, прямой нос, волевой подбородок, насмешливо изогнутые губы. Я неосознанно потянулась к нему, когда тишину разорвал неожиданно тонкий неприятный голос:
– Неплоха кобылка, сойдет.
Жених ухмыльнулся и поспешил отстраниться.
Вначале я опешила, но когда смысл фразы стал понятен, разозлилась. Да если бы он меня ударил, чувствовала себя лучше. Возмущение рвалось наружу бранными словами. Мне чудом удавалось сдерживаться. Да будь в руках мечи, показала этому подлецу, как унижать женщин. Но мечей не было, мне оставалось только открывать и закрывать рот, как выброшенная на берег рыба.
– Уйди с глаз моих, – прорычал граф сыну.
Луи отвесил мне шутовской поклон и удалился с гордо поднятой головой. Об извинениях даже не подумал.
– Прошу прощения, дорогая, – проговорил Нарвано-старший, когда за его сыном закрылась дверь. – Луи, хм, несколько…
– Не здоров, я полагаю, – резче, чем следовало, добавила я.
Граф хмыкнул, вновь окинул меня взглядом, отчего я невольно поежилась, и только потом ответил:
– Пусть будет так, ну да ладно, разговор не о том. Скоро вы, дорогая Айя, станете частью моей семьи, и я хотел разъяснить некоторые моменты сразу, чтобы после церемонии у вас не возникали вопросы.
– Слушаю вас, ваше сиятельство.
Я постаралась взять себя в руки.
– Дорогая невестка, – граф оперся на мое кресло точно так же, как до того его сын. – Мне совершенно не важно, какими будут отношения между вами и Луи. Вы вправе ненавидеть и презирать моего сына. Но…
Он сделал паузу, а я невзначай задержала дыхание.
– Но на людях вы, дорогая моя Айя, будете само совершенство: тихая, послушная, любящая супруга. Своеволия я не потерплю.
Граф отстранился, а я с шумом выдохнула. Его близость безмерно нервировала. Как и слова.
– И еще, видите ли, дорогая, – он отошел к столу. – Я всегда мечтал о большой семье, но, к сожалению, моя обожаемая супруга смогла подарить мне лишь одного сына. Теперь это бремя ложится на ваши очаровательные плечики.
– Ваше сиятельство, но почему я? Почему Майлини? – не сумела
