строя пролетел шепоток, «подтянись, идет фельдфебель». Все успели вытянуться в струнку, а Эрих нет. Возле него и остановился старший фельдфебель. Этот вояка оценивающе рассматривал Эриха.
– Вы откуда?
– Из Франкфурта-на-Одере, герр старший фельдфебель.
– Звать?
– Эрих фон Ридель.
– Понятно, пруссак бранденбургский, из интеллигентов. Где служили?
– В театре.
– Надо добавлять герр старший фельдфебель. Запомнили?
– Да, герр старший фельдфебель.
– Не да, а яволь, герр старший фельдфебель. Повторить!
Эрих повторил.
– Почему не сбрили бороду?
Эрих хотел ответить, но вопрос застал его врасплох, и он и остался стоять с открытым ртом.
– Вы меня не поняли?
– Понял, герр старший фельдфебель, но… послушайте…
– Никаких но! Теперь слушайте меня внимательно, герр театральный деятель Эрих фон Ридель! Все ваши сценические фокусы-покусы остались дома. Здесь нет вашей обожаемой публики. Здесь мы, ваши командиры. А вы – наши подчиненные. И все мы солдаты фюрера. Итак, слушай мою команду. – Старший фельдфебель сделал шаг назад, набрал в легкие побольше воздуха и выпалил: – Новобранец с жидкой бородой, вы выглядите, как артист балаганного театра, – это раз! В армии таким не место – это два! От вас разит перегаром – это три. Немедленно сбрить бороденку, почистить рот и тотчас доложить. Ясно?! Приступить к исполнению команды!
Эриха как ветром сдуло. Он с вещмешком за спиной помчался к казарме. А сзади послышался приглушенный смех и новые слова команды.
– Первый, второй, третий… – летело по строю.
Эрих взлетел на второй этаж. Длинный коридор был пуст. Он перевел дыхание.
Сбрить бородку! Чертов фельдфебель. Чем она ему помешала? Но что делать, приказ надо выполнять. Все в театре говорили, что эта бородка очень идет к нему. Он похож на французского короля Генриха Четвертого, большого жуира. Предстояло лишиться театрального образа. Эрих остановился у двери в туалет и невольно выругался вслух:
– Идиот казарменный! Чертов провинциал!
– Что вы сказали? – из туалета, застегивая на ходу ширинку, вышел унтер-офицер. Он внимательно посмотрел на обомлевшего Эриха. – Это вы мне? Вы чем-то недовольны?
– Яволь! – выкрикнул Эрих первое армейское слово, которое пришло ему в голову. – Яволь, я сказал, и больше ничего, – ответил он.
Унтер-офицер склонил голову набок, изучал его и некоторое время не произносил ни слова. Потом скривил презрительную мину и медленно произнес:
– А что значит ваше «яволь»? Объясните!
Эрих хотел послать его подальше, но вспомнил, что он не в театре и ничего не ответил.
– Вы меня, кажется, не расслышали, – звучал вкрадчивый
