получили почти все, включая младшего чародея Ер-Нана, чьи мольбы Земля оставила безответными. Правда, совсем не понес потерь заслон на Плешивой горе, но десять воинов – это лишь капля… Выходит, случись завтра воевать с соседями, он, Растак, сможет выставить лишь сорок-пятьдесят воинов?! Теперь на долгие годы нечего и думать о завоеваниях, удержать бы границы… Мать-Земля, к тебе обращаюсь я, помоги детям своим! Отведи от соседей соблазн, помоги быстрее поправиться раненым, вдохни мужество в уцелевших!
Суор, все еще возбужденный и не хохочущий во все горло только из уважения к горю союзников, счел момент подходящим для разговора.
– Привет тебе, вождь!
– Привет и тебе, Суор, – ответил Растак, приподнимаясь навстречу союзнику и пытаясь не выдать страданий болезненной гримасой. – Ты подоспел вовремя. Я знаю: люди Рыси – добрые друзья, они не оставляют без помощи тех, кто в ней нуждается.
– Мы чтим Договор. – Голос Суора был серьезен, но в глазах вдруг мелькнули веселые искорки. – Я надеюсь, что ты, вождь, не станешь просить меня о полном уничтожении ваших врагов? Вряд ли это возможно…
Растак покачал головой.
– Я не стану просить тебя об этом, Суор… хотя видит Земля, как мне хотелось бы этого. Но мое племя спасено и даже не потеряло ни пяди земли. Договор вами выполнен, и я благодарю за помощь тебя и твоих храбрых воинов. Я прошу вас лишь дождаться, пока плосколицые не уберутся прочь в свои болота. Я знаю, что прошу больше, чем требует Договор, но все-таки я прошу тебя.
На этот раз Суор все-таки усмехнулся.
– Об этом можно договориться. Особенно за хорошую цену.
– Разве тебе и твоим воинам мало двух третей всей добычи? – Растак был готов к такому повороту, но постарался изобразить удивление. Мать-Земля, как же болит плечо!.. – А вечером мы устроим праздник в вашу честь и выставим на столы лучшее из наших запасов. Твои воины останутся довольны.
Суор улыбнулся широкой улыбкой.
– Ты не хуже меня знаешь Договор, Растак. То, что ты предлагаешь, ты и так обязан нам дать в обмен на спасение твоего народа… Ты ведь не станешь утверждать, будто вы обошлись бы и без нас? – Он замолчал вопросительно, и в ответ Растак покачал головой. – Вот и хорошо. Я всегда знал, что ты не только смел, но и умен. Итак, ты отдашь нам всю добычу, всю до последнего лоскутка, а мы за это будем сторожить твое ущелье до тех пор, пока враг не уберется восвояси. Что скажешь?
Растак с большим искусством подавил вспышку гнева, едва не вырвавшегося наружу. Пусть Суор отнесет невольную судорогу лицевых мышц на счет боли в разбитом плече. Голос вождя остался ровен, и лишь опытное ухо уловило бы в нем затаенную насмешку.
– Я не могу совсем лишить моих людей добычи, и ты, храбрый младший вождь, должен понимать это, если когда-нибудь собираешься управлять всем племенем. Две трети всей добычи – хорошая цена.
