бы фантомов с радостью. Да! Ты, Павел, не в курсе – уже сутки, как руководство по операциям против фантомов взял на себя Совет МККР. Минуя все отделы. Чертова говорильня! Теперь шагу нельзя ступить без их разрешения.
Симеон открыл один глаз:
– Кто вас информирует, Август? Если это не секрет.
Август посмотрел на него долгим взглядом и наконец сказал:
– Меня информирует консул Галеф. А что?
– Ничего. – Симеон закрыл глаза.
– Профессор от нас не уйдет, – сказал Август. – Полиция проверяет город – негласно. Междугородное движение такси отменено. Частные машины – их сохранилось немного – на учете. Из четырех аэробусных станций – три на ремонте, одну мы оставили в качестве ловушки.
– Он может прийти в биомаске, – напомнил я.
– Хоть в двух! Из города ему не выбраться. Не пойдет же он пешком.
– Почему «саламандры» его не убрали… – задумчиво протянул Симеон.
– Это вопрос? – Август поднял бровь.
– Мысли вслух.
– Ага! – Август повернулся ко мне. – Мы также ищем остальных – Элгу, Анну, Краба. Все они исчезли. Это, между прочим, твоя вина, Павел. Зачем тебе понадобилось лезть в драку? Ничего бы ему не сделали. Ты должен был сказать: «Извините», – и закрыть дверь. Голову тебе починили?
– Все в порядке, – неловко сказал я.
– Плохо работаем, – голос Августа опять стал жестким. – Сны, о которых тебе рассказывала Анна, это приманка. Блесна. Она не фантом. У нее охранные функции.
– А зачем нужно охранять профессора? – спросил Симеон.
– Мысли вслух? – осведомился Август.
– Нет, вопрос.
Август смотрел, не мигая, громадными глазами.
– Послушайте, Симеон, вы очень не хотите сотрудничать с нами?
– Да, – сказал Симеон.
– Боитесь военных?
– Я всего лишь полицейский. И за моей спиной не стоит МККР.
Август подумал. Пожевал толстыми губами. Принял решение:
– Ладно. Дальше. Специалисты исследовали аппаратуру в Доме. Волнового генератора там нет.
Этого я не ожидал.
– Вы говорили с советником, с Фальцевым?
– Да.
– Нет, о Спектаклях?
– О Спектаклях не говорили.
Я коротко изложил свой разговор с советником. Август слушал без интереса.
– Все это хорошо, Павел, – нетерпеливо перебил меня он, – но отношения к делу не имеет. Честное слово, если бы там и оказался генератор, то я все равно не позволил бы распылять наши силы. Есть главное, и есть второстепенное.
– Пошлите кого-нибудь на Спектакль, пусть замерят эмоциональный фон.
Август заворочался так, что кресло застонало:
– В конце концов, я начинаю думать, что у тебя идефикс, Павел…
– Я прошу вас…
– Ладно.
