талантов. Евгений обладает исключительной интуицией, способен предвидеть события. Он трудолюбив, но только по необходимости. На самом деле работа часто раздражает Евгения, а неудачи доводят до исступления…
Дружить Евгений совершенно не умеет. У него особенное чувство юмора, он ироничен, даже язвителен, скептически относится к жизни. Евгений способен запросто высмеять человека, даже хорошего друга. Своими едкими замечаниями он может глубоко ранить чувства. Для Евгения это норма, такое поведение у него в крови. Обид он не понимает и не принимает, просить прощения не станет ни при каких обстоятельствах. Естественно, друзей у него почти нет, в основном приятели или сослуживцы.
Зато Евгений – дамский любимец! Он обладает какой-то необъяснимой притягательной силой. С женщинами Евгений бывает болтлив без меры, покоряет их с первого взгляда, хотя никаких особых усилий не прилагает, ухаживает неохотно… Он не станет ревностным семьянином. О детях будет заботиться, любить их, но держаться несколько в стороне, боясь показать свои чувства…»
И вновь вернемся к биографии Евгения Миронова.
Его родители были простыми рабочими, к искусству никакого отношения не имели (если не считать участия в художественной самодеятельности в молодые годы матери будущего актера: в народном театре она играла в спектакле «Ночные ведьмы» легендарную советскую летчицу Марину Раскову). Жили они небогато и воспитывали двух детей: помимо Евгения в семье Мироновых чуть позже родилась дочь Оксана (1973, Бык).
По словам Евгения, сам он с детства мечтал стать актером. Поэтому в поселке Татищево под Саратовом, где он тогда жил, все сверстники называли его Женька-артист. Однако в 7 лет мечта Миронова стать артистом едва не закрылась навсегда. Случилось это в год Быка (1973), который считается для Лошади не самым удачным. По словам актера:
«Я тогда получил очень серьезную травму. И чуть не остался калекой. Я упал и повредил тазобедренную кость. Сначала слегка прихрамывал, а чуть погодя уже ходил на костылях. Одна нога оказалась короче другой на шесть сантиметров. Врачи констатировали: постельный режим в течение пяти лет как минимум. Вы представляете, что это значило для пацана? И вот мама где-то услышала о санатории Минобороны в Евпатории, там работали с подобными случаями. Но чтобы туда попасть, надо было родиться в семье военного, а у нас таковых не было (папа – шофер, мама работала на заводе). И тогда папа пошел на авантюру: одолжил у знакомых офицерскую форму, ордена, сфотографировался во всем параде и сфабриковал документы. Отправил их в санаторий, и – о счастье! – оттуда пришла путевка! Когда я лечился, каждый день проходил, опустив глаза, мимо доски почета, где красовался мой «полковник Миронов Виталий Сергеевич»: мол, дети каких героев у нас проходят лечение.
Когда мама через год приехала на консилиум врачей, я уже ходил. Пусть робко, но зато без костылей. Она забрала меня домой…»
По
