имеет в виду б/у
покосившиеся ставни, дымоходную трубу
телевизор «садко-303», холодильник «мир»
свою дефектную истертую судьбу
весь наш требующий ремонта
однокомнатный мир
он садится на стул в чебоксарском трико
потягивает крепкое дешевое пивко
и дыханье его легко
словно это было вчера
он переключает каналы, ворчит: «мура»
там угадай мелодию, пока все дома, звездный час
там-там новости прогноз погоды фантомас
ююююпиии-и-жажда-покидает-нас
папа выпимши, но совсем чуток
в подтопке горят дрова, чайник выплевывает свисток
мама на кухне заваривает грузинский чай
арабская ночь, волшебный восток
оставь, не переключай
декабрь 2012
Две жизни
города мелькают, как неоновые вывески мелькают
как прохожие по тротуарам вышагивают, мелькают
как темные типы воркуют у парка, мелькают
пристают, отрабатывают, отпускают
и плетешься, как главный герой, с разбитой губой
тьма обволакивает, поезд проносится под тобой
деревья молчат, как присяжные заседатели,
ведут тебя на убой
в дом с ржавой крышей, слепенькими окнами,
дымоходной трубой
где пахнет бабушкиным потом,
папиными сигаретами, носками
где есть темный чулан
с выкрученной лампочкой и пауками
а мама сидит, проверяет тетрадки,
и, когда отворачиваюсь, плачет
а то и еще дальше, в утробу,
начиная с фразы «у вас будет мальчик»
начиная с перестроечной ночи,
неумелых толчков, поцелуев, слов
лампового телевизора, настенных часов
с маятником, вот и бедность пришла,
заходи, заходи, не церемонься
раскрой свою пасть с гнилыми зубами,
присаживайся, знакомься
это объедки, а вот моя набожная слепнущая мама,
а жена, как всегда
на работе, придет после восьми,
уставшая и спокойная, как вода
чувствуй себя как дома,
трогай порванные обои, облизывай провода
я не сопротивляюсь, что ты,
теперь, как ни крути, твоя череда
насмехаться надо мной,
ночи и дни напролет проводить со мной
потрогай меня, щетину,
выпирающие ребра, сочащийся гной
морщины, морщины, рытвины,
шрамы, веки, дождь проливной
я пью беспробудно, мочусь на кровать,
представляю,
