И самый близкий друг дремал на его руке. Он всегда приходил на зов, даже когда был готов умереть от усталости. И он мог бы все рассказать о своем Хозяине и друге.
Просто надо было… спросить.
Маленький принц
Полумрак комнаты вроде бы и успокаивает, но и угнетает одновременно. Жгучая обида теснится в груди, но гордость не позволяет плакать навзрыд. Снова его прогнали, оставили одного. Слишком слаб, худосочен, легко поранить в детских забавах и потом получить за это нагоняй от взрослых. Пусть идет к своим книжкам да альбомам, укрощает карандаши, а не деревянные мечи.
И что он может на это возразить, особенно сейчас, когда еще с прошлого раза локоть не зажил? Покатался на горках, нашел единственный камень на всей площадке.
Громкое горькое шмыганье отгоняет тягучую тишину комнаты. Пол холодный и жесткий, но именно в этот угол почему-то забился худенький мальчик с темными волосами и пронзительными зелеными глазами. Катится по щеке горячая слеза, падает на подтянутую к груди коленку, на новые брюки… Смотрит на мокрое пятно мальчик и чувствует, как на место обиды вползает, передвигаясь на черных щупальцах, злость.
Он же сын Всеотца, великого Одина. Принцы не плачут, даже такие маленькие. Мама всегда так говорит, а он маму слушает. Все остальные не важны. Мама – та, кто поймет, приласкает, простит и защитит. А он, ее сын, – будущий царь Асгарда.
Мальчик всхлипывает, упрямо вытирает нос и встает, гордо выпрямившись. Нет, он не будет больше сидеть в темном углу, обняв острые коленки. Подумаешь, Тор не взял с собой и остальными ребятами на веселье. Зачем он старшему брату? Локи, а не «хилый плакса», сейчас едко улыбнется, пройдет по коридорам дворца, а там, в царских покоях… Царица, которая ласково на него посмотрит, посадит на колени, погладит по голове и почитает интересную книгу вслух: о древних героях, забытых королевствах, о том, как когда-то научились использовать магию…
А если повезет, Фригга научит еще одному волшебству. Как тогда, когда Тор разбил ему нос. Именно в тот день мама показала, как на ее руке пляшет живой огонек, и слезы сами собой высохли. У юного царевича в тот момент возникло потрясающее ощущение, которое вызывала невесомость в падающем корабле, когда их катали на празднество.
Локи подходит к окну и, уже грустно улыбаясь, смотрит через стекло на мамин сад. Когда-то он попросил, чтобы ему отдали именно эту комнату. Здесь всегда было можно мечтать, глядя на дивные цветы и деревья, особенно ночью, наблюдая за огоньками светлячков. Зачем ему этот глупый брат? Братьев не выбирают, мог бы – попросил отдать Тора.
Но шевелится в груди беспокойство: мама вздорного сына тоже любит и огорчится таким словам. Нельзя отдавать Тора никому, защищать его нужно от его же глупости. Не хочется видеть грусть на прекрасном лице жены Одина. На мамином лице…
– Локи! А почему ты не ушел играть с другими детьми? – в комнату заглядывает неслышно подошедшая Фригг и с беспокойством
