и посохом. Старик снова заговорил со мной: «Я не знаю, кто ты, но ты не один из нас. Я знаю точно, что ты не задержишься, на тебе лежит печать искателя приключений, чтобы это не значило. Мы постараемся облегчить твою дорогу: накормим, снабдим всем необходимым, но мы просим тебя вести свой путевой дневник так, как ты только что нам продемонстрировал. И когда путь твой подойдет к концу, отошли бумаги к нам. Даже если случится непоправимое, то наши бумаги не пропадут рано или поздно они вернуться к нам. Бумагой мы тебя тоже снабдим». Я понимаю – это необременительная просьба за хорошую услугу. Но я сам надеюсь получить от них информацию. Я задаю два вопроса. Почему мои записки так нужны им? Если к ним стекается вся информация, не знают ли они, где мне отыскать Прекрасную Даму? И получаю два ответа. До сих пор никто не мог точно передать о том, где какой герб: их или вообще не видят или видят по разному; до сих пор они имели дело только с альтернативами, теперь они столкнулись со свершившимся. Ответ на второй вопрос я получаю в виде внесенных в зал доспехов и оружия. Старший извиняется, что сразу не разглядел во мне паладина. Он не знает, где Прекрасная Дама, но он точно знает, что их просьба и моя миссия связаны меж собой.
Я покидаю замок уже на коне в рыцарском облачении с едой в дорожной сумке – необычное гостеприимство. Мне не дают совета, куда ехать – из замка ведут две дороги обе в одну сторону к Полпути. Я выбираю ту, которой не знаю, которую легче проехать верхом или пройти пешком, нежели на телеге. Мне нравится ехать верхом, хотя у меня нет никакого навыка. В одиночестве мысли о предстоящей миссии полностью захватывают меня, и я не замечаю, как оказываюсь в Полпути. Дорога по касательной проходит мимо, знакомого мне, постоялого двора, только вход с другой стороны.
Я оказываюсь в пустой части зала, на меня смотрят все остальные, но никто из гостей не смеет подойти или присесть. Подходит хозяин, он не узнает меня, спрашивает – что господину рыцарю угодно? Я напоминаю ему о том, как я совсем недавно заработал здесь бесплатный обед. Он, не скрывая, радуется тому, что неизвестность миновала, его успокаивает тот факт, что рыцарь один прибыл по неторному пути из Скриптория, и этот рыцарь я. Осмелев, ресторатор начинает слегка наглеть. Заявляет, что кем бы ни был господин, но за одну услугу он платит один раз. Я уточняю, в чем же заключалась моя услуга. Отсутствие критики, а скорее наоборот, похвала из уст специалиста, – поясняет пройдоха. Тогда я сообщаю ему, что герб сей Провинции, навсегда вошел в гербовники этого мира в том виде, в каком я его узнал здесь на Постоялом дворе. И если он не хочет, чтобы я внес коррективы, а пока у меня есть такая возможность, он должен накормить меня. Я не успеваю договорить, а ко мне на стол уже летит жареный гусь.
История повторяется. В зал, где я уже сижу, входит толпа разных людей. Что означает, что сошлись здешняя закраина с тамошним центром. Люди ведут себя развязано. Повсеместно начинается торг, а кто-то
