от медицинского фонарика, и мучения продолжались снова и снова.
Год за годом никаких улучшений, только дополнительные болячки.
Несмотря на боль в висках и головокружение, Демиан встал и с трудом добрался до балкона небольшого особняка, в котором они с отцом жили последние полгода. Когда-то у семьи Акке было свое родовое гнездо. Большой белый особняк на берегу Индийского океана с тенистым садом и уютными беседками. Тот дом был полон семейных историй и хранил запах мамы. После гибели Анны они уже никогда туда не возвращались. Отец постоянно переезжал с места на место, и Демиан уже успел забыть, что такое дом. Единственным родным и знакомым местом была центральная клиника, в которой юноша бывал чаще, чем в школе.
После длительных приступов Александр неизменно брал небольшой отпуск и вез сына на обследование к семейному доктору. Такие поездки были единственным временем, которое глава корпорации посвящал исключительно Демиану. Между анализами и тестами они ходили в кино и парки, гуляли и болтали как ни в чем не бывало. Как настоящие отец и сын. В последнее время периоды отпусков становились все короче, а общение сводилось лишь к обсуждению новостей. В этом году осмотр должен был стать еще мрачнее, так как приветливый, добрый мистер Адамс, который был Демиану, скорее, как дед, а не просто врач, покинул клинику. У старика обнаружили болезнь Альцгеймера, и он принял решение посвятить оставшееся время своей семье.
– Дверь на балкон заблокирована, – будто издалека послышался голос отца. Демиан обернулся и увидел его, стоящего в комнате со стаканом воды в руках. Юноша так глубоко погрузился в свои мысли, что не заметил, как он вошел. – Ты уже минуту ее дергаешь.
– Да? – Демиан отдернул пальцы от ручки балконной двери так, будто она внезапно раскалилась. – Правда…
– На улице слишком жарко. Не стоит открывать. Тебе уже лучше? Сядь на кровать, пожалуйста, и выпей воды.
Александр осторожно подбирал слова в общении с сыном, и это создавало еще большую неловкость в общении. Мальчик покорно сел, стыдливо пряча свои непропорционально большие ступни под покрывало. Наверное, если бы не болезнь, Демиан был бы таким же высоким и могучим как отец, а может быть, еще выше.
– Да. Череда приступов прервалась. Думаю, можно ехать на осмотр.
Демиан взял из рук отца стакан и сделал глоток. Во рту действительно все пересохло. Он осушил стакан, позволяя каплям скатиться по краешкам губ на шею и затечь под рубашку. Было щекотно, а еще очень приятно чувствовать что-то кроме боли.
– Я хотел об этом поговорить, – Александр не смотрел на сына, предпочитая изучать одну из картин на стене. – Я не смогу поехать с тобой в этот раз.
– Я понимаю. Совет директоров, – Демиан смотрел на пустой стакан, вертя его в руках.
– Да, Совет… – отец бросил на сына короткий взгляд, будто в награду за то, что тот все же интересуется
