врач.
– Это значит: цивилизация остановлена, жизнь прекращена, и все эти толпы людей идут сейчас на восток, на Суд Божий. – Вспоминая легенды своего края, продекламировал Кулибин.
Спустя несколько секунд оцепенения Беллертон метнулся к монитору, все еще показывающему сцены с земли. На удивление ему понадобилось очень мало времени для осмысления слов Дмитрия. Поверить в подлинности мнения ему помогла картина с восточного побережья некогда русского края. На руинах огромного заброшенного города неблагозвучным для европейского произношения названием Хаба-рабовск, скопилось несметное число ходячих мертвецов. Прямо в центре города горел свечением, подобным недавнему недельному Восходу, огромный столб, всасывающий в себя наплывающий нескончаемый поток людей. Невдалеке от него на белоснежном коне сидела человеческая фигура, властно указывающая в световую воронку рядом. Дмитрий, уже к этому моменту зашедший за спину командира, не мог оторвать глаз от лица этого мужчины. Красота и обаятельность черт завораживала. Его лицо казалось настолько знакомым и родным, словно видел каждый день, как брата, например. Ностальгия из детства. С таким он мог бы подружиться, если бы они встретились раньше. Такого он бы никогда не предал, если бы у него было время узнать его ближе.
С диким ревом Алан сорвался с места, не дюжей силой вырвал намертво вкрученное в пол кресло, и несколько раз ударил им по монитору.
– Нет! Этого не может быть! Я не верю! – Кричал он, рассыпая в осколки картины реальности. Командир был в безумной истерике. Размолов экран в порошок, он перекинулся разрушительной силой на окружающие приборы командного пункта.
Это был не страх неминуемой смерти. Тому причиной был ужас в крушении идеалов и истины. Верил в Его отсутствие – а вот Он. Полюбуйся и смирись. Но нет! Этот упрямый человек будет крушить все то, что напоминает ему о правде и пытаться уверить себя в обратном.
Члены экипажа кинулись усмирять Беллертона, но досталось и им. Отлетев чуть в сторону, Дмитрий уткнулся в пустующее командирское кресло. Врач, чуть изловчившись, увернулся от летящих в него остатков пункта управления и вылетел в коридор, соединяющий отсеки корабля.
Нащупав под рукой мешочек, недавно оцепленный командиром с пояса врача, Дмитрий машинально начал рыскать в нем, ища подходящее средство. В ладонь уперся продолговатый предмет. Он вынул шприц с нарисованным скелетоном и, преодолев в стремительном прыжке половину комнаты, метко воткнул его в шею Алану. Лишь подсознание говорило насколько все это зря.
На мгновение в шаттле воцарилась мертвая тишина. Настолько мрачная, что можно было услышать дыхание космоса.
Но нет! Это был целый вдох! Причем очень жадный!
Элабан, в охватившем, как и весь экипаж психозе, кинулся к выходу из корабля. Им управляло лишь желание любой ценой быстрее добраться до Земли. Его не беспокоило ни то, как он выйдет в космос без скафандра, ни то, что он сгорит в верхних слоях атмосферы быстрее, чем даже сможет разглядеть огненный столб востока. Он просто хотел покинуть этот наполненный
