сразу значит, с другой стороны дверь закрыли и не мешали.
– Это точно. В стране работать некому. Раньше в сторожа пенсионеры шли от безделья. Сейчас, молодежь, все кому работать неохота. Обидно, сторожами зваться, так теперь «секьюрити»
– добавила моя соседка, – кого там охранять? Они свои кресла сами, от любого врага отобьют.
Бездельники к бездельникам, это как деньги к деньгам.
– Множество нерегулируемых посетителей, мешают нормальной работе администрации, – не выдержав натиска на «родное и кровное» – вступилась «Клавиша».
– Насчет «нерегулируемых», это ты в точку, – сказала Семеновна, – отцов потом, хрен, найдешь.
– Вот, что вы за люди? – возмутилась Клавдия Шевеловна, – все исказите, все перевернете.
– А в Америке, вся полиция за стеклом. Чтоб все видели, как работает, – сказала «Справедливица»
– У нас, если начни полицию и мэрию, через стекло показывать, дома и на работе никого не найдешь.
Все будут на улице стоять, и через эти стекла смотреть. А дня через два, набегут артисты из всех этих «Ментов с разбитыми фонарями», « Следствий с бесконечными тайнами» с битами.
5
Толпы будут разгонять у отделений полиции. А у мэрии депутаты будут тем же заниматься. Если народ увидит, как они за стеклами от безделья маются, кому они – то тогда нужны?
– Кто с краю? – граждане, – прервал дискуссию, мужской голос со стороны входа.
– Наконец – то мужики стали подтягиваться, – обрадовавшись, поворачиваясь, я на голос.
– Петрович, я по голосу тебя и не узнал. Богатым будешь, – говорю я, крепко пожимая руку.
– Я чего не слышал, чтоб свистел? – говорит он, крепко пожимая мою ладонь в ответ.
– Кто? – не понимаю я.
– Рак на горе, что богатым меня сделает, – смеется он, обращаясь ко всем присутствующим,
– Пламенный привет, всему честному пенсионному братству, – говорит Александр Петрович, мужик средних лет, на льготной пенсии по ранению, как он сам про себя говорит, – Извиняйте, граждане, два ранения, три контузии. Он самый заслуженный, член нашей «команды» Хотя он по возрасту, некоторым из нас годиться в сыновья, мы с уважением обращаемся к нему по отчеству.
– И тебе Петрович со всем нашим почтением,– от имени всех, приветствует его Семеновна,
– Согласно льготам или как?
– По льготам теперь и в сортир, не пускают, – улыбается ей Петрович, – по очереди.
– Кто последний, – спрашивает теперь женский голос.
– Катерина, как картина, за мной, – шуткой отзывается Петрович, увидев знакомую.
– А «амбразура» чего не фырчит? – интересуется Петрович. «Амбразурой» он называет окошко кассира.
– Денег еще нет, – поясняю я.
– Интересное кино. Как украсть, миллиарды находят, а крохи на пенсию,
