чувствовал приближение к цели. Сквозь учащенное собственное дыхание, будто из другого мира доносились крики утопающих и приглушенный вой сирен.
Окутанный белым паром, словно призрак, Михаил побежал в темноту. На протяжении всей своей жизни ему будет периодически сниться этот берег, крики о помощи и отвратительный вкус грязной портовой воды вперемешку с желудочным соком. И он снова будет бежать. Бежать, скрываясь в кустах и ямах, надеясь не услышать приближающийся звук полицейских сирен.
4
Сделав пару жадных глотков, охлажденного Мохито, Миша аккуратно поставил стакан на барную стойку. Жаркий полдень в Калифорнии брал своё. Освежающий вкус напитка приятной волной из мурашек разлился по всему телу. По-домашнему вытерев влажные руки об шорты, он взял лежащую рядом газету окинув взглядом просторное помещение кафе «Белое безмолвие».
Перелистывая страницы в поисках новостей из мира кино, Михаил не заметил, как в симпатичная блондинка остановилась напротив него.
– Мистер, не угостите ли девушку прохладным мохито?
Михаил нахмурил брови, убрал газету на барную стойку и сердито произнёс:
– Ну наконец-то, Саманта!
Несколько лет назад, катастрофически коверкая английский язык, Михаил осмелился подойти к ослепительно белокурой блондинке и заговорить. Она подрабатывала продавцом в небольшом семейном магазине, что находился в начале того квартала, где он снимал комнату в подвале. Каждое утро перед рабочей сменой в «Л. А. Такси» он заглядывал в этот магазин и произносил одно слово – «Кофе». Иногда это слово произносила она, улыбаясь, с вопросительной интонацией.
Его смешил и влюблял в себя её изящный маленький нос, имевший схожесть с трамплином для прыжков на лыжах, но с чуть вздернутым кончиком. Он ни коим образом не лишал её красоты, а скорее наоборот. В придачу к белоснежным и невероятно ровным зубам, в комплекте шел юмор. Этот любовный коктейль опьянил Михаила.
Несколько месяцев ушло на то чтобы насобирать более-менее пристойную сумму денег и пригласить её на свидание. Оставалось лишь преодолеть языковой барьер.
Английский язык давался ему с трудом, собеседников он понимал, но сказать в ответ практически ничего не мог. В арсенале Михаила были лишь зазубренные цифры, названия улиц, «спасибо» и «кофе». Но не желая более ждать, он заговорил с ней. Заговорил с Самантой.
– Привет. Нет. Кофе сегодня нет. Я хотеть предложил кино? Идти со мной? Свиданье?
Она смеясь согласилась. В кино они не пошли, а весь вечер гуляли по набережной.
Эти отношения пустили крепкие корни. Укрепившиеся в последствии появлением на свет их сына Стивена.
– Миша, ну что ты опять хмуришься? Ты знал, что я могу опоздать!
– Во-первых, я в тысячный раз прошу тебя называть
