посидеть. Затем, за
третьей сбегать. Дискуссию развести. Оскорбить
кого/нибудь, с кем драться собрался. И шахматы с
собой принести, чтоб этими шахматами, да по морде
соседу. А потом, доской об затылок, так, чтоб ухи
зажать. Откуда у него столько времени и сил, если он
всё на людей растрачивает? Мужики, как/то,
поспорили: будет драться или не будет.
Подкараулили его вечерком у магазина. Доебались.
А он одному как/то так сделал… мизинец что ли
согнул в противоположную сторону. Никто даже не
понял, что произошло. Остальные уже не полезли.
Трухнули. И не сказал ничего – представляете? Ушёл
себе спокойно, держа бутылку нарзана подмышкой.
Такие дела…
Верку Зорькину за Кольку Пряхина замуж выдают.
Пряхин… Вот ведь фамилия. Вот вам и московский
гламур (мур – мур – мур). Столы ломятся: молочный
поросёнок на вертеле, солёные огурцы, свежие
помидоры, горы всякой разной зелени, холодец (он
же – студень), курятина жареная, курятина варёная,
из котла с лапшой вынутая, борщ, сметана, сало,
чеснок (в том числе маринованный), шулюм на
костре томится, сыр под солнцем размякает, лещ
сушёный, водка анисовая, пшеничная, ядрёная,
студёная, заграничная, – каравай на каждом
квадратном метре стола – бочка квасу на траве стоит.
Молодых привозят на стареньком москвичике, где
вместо лобового стекла втиснута картонка с вырезом
для водителя. Это они по дороге (вёз ведь не Гришка
– тот не пьёт, даже на свадьбах) разбили лобовуху. А
чтоб пыль в глаза не летела, картоном зашторили.
Молодые выходят из «лимузина». Скромно
улыбаются. Верка прям вся румянцем залилась. И все
хором: «Горько! Горько! Горько! Раз! Два! Три!» и так
далее… – до тринадцати досчитали. Значит
тринадцать лет проживут. Тётя Лена кормит с
ложечки старого, уже малоподвижного дядю Мишу.
Те пятьдесят лет прожили.
Куралесов так и не хочет нигде работать. Прёт с
дружками медь в колхозе. Сдают где/то в городе.
Потом, гуляют, пока деньги не закончатся. Мужики
боятся его. Не лезут. Старушки не боятся.
Воспитывают. Но толку нет. Он им улыбается и
башкой кивает. А сам поступает, как инстинкт велит.
Говорят, он девять лет отсиживал в лагерях. А за что
никто не знает. Секрет. Спросить тоже боятся.
Куралесов с дружками, когда гуляют, все из хаты
боятся выйти. Опасаются. Он здесь как дома себя
чувствует.
