какое-то время отвечал мне не менее упрямым взглядом, пока лицо его не разгладилось, и он не прервал поединок визави.
– Прости, – подошел он ко мне и провел рукой по щеке, задержавшись на шее. К слову сказать, мои плечи и шея оставались совершенно открытыми. Лемех мне даже не предложил что-то типа газовой накидки. Еще и поэтому я чувствовала себя очень неуютно, словно была голой. – Просто ты сегодня слишком красивая, недопустимо…
Странно так, но с тех пор, как стала замечать в глазах Федора намек на какое-то чувство ко мне, я перестала относиться к нему, как к черту. Сейчас мне казалось, что передо мной стоит обыкновенный мужчина, который собирается меня поцеловать. И, черт меня возьми, я хотела этого.
Лицо Федора все приближалось, и его губы уже практически касались моих. Я даже поднялась на цыпочки, чтобы стать к нему ближе, как он, словно опомнился, и отпрянул от меня.
– Давай не будем ссориться в твою первую ночь здесь, – с усилием сглотнув, произнес он.
Я затолкала разочарование подальше и так же деланно-весело ответила ему:
– А давай! Пошли?
Он мне подставил локоть, под который я его церемонно взяла, и мы, как чинная пара, выплыли из комнаты.
Глава 7
Под руку с Федором я шла через анфиладу знакомых комнат, но почему-то не узнавала их. То ли я так сильно волновалась перед балом, то ли изменилась сама атмосфера. Не сновали деловито горгульи, занятые каждодневными делами, не видно было ни чертей, ни людей.
– А где все? – запаниковала я.
Пустота пугала. Под высокими сводами раздавалось лишь эхо наших шагов. Ни разу до этого я не забредала сюда с наступлением ночи. Днем, когда рассматривала огромные люстры, свисающие с потолка, даже не догадывалась, что они вовсе не электрические, что бесчисленное количество свечей загораются в них, стоит только темноте прийти на смену дневному свету. На стенах тоже полыхали факелы, отбрасывая таинственные тени. Почему-то мерещилось что-то жуткое в их неторопливых сполохах. И этот запах горящего воска… В любое другое время он показался бы мне приятным, напоминая, возможно, наши с мамой посиделки при свечах в те редкие минуты, когда выключали электричество. Но сейчас, почему-то, он внушал опасение, словно предупреждал о чем-то.
– Знамо где, на балу, – ответил Федор, крепче прижимая мою руку локтем.
– А мы?.. Мы опаздываем, значит? – еще сильнее занервничала я. Руки сами потянулись, чтобы поправить лиф платья. Ну кто только выдумал эти дурацкие фасоны?! Нельзя что ли было лямочки сюда приделать? Грудь же того и гляди вывалится на всеобщее обозрение.
– Так, Алина-малина! – резко остановился Федор и повернул меня к себе лицом, удерживая за плечи. – Перестань трястись, как перед судом инквизиции. Я тебя веду развлекаться, а не на скармливание василиску. Расслабься и получай удовольствие. А то твое состояние передается и мне.
– Почему-то страшно, – пискнула я, всматриваясь в лицо Федора, в поисках защиты сама не знаю от чего.
– Ничего
