не будем, так как все уже сшито и висит в примерочной. Дом культуры работает давно, при нем в течение нескольких лет работает городской танцевальный и театральный кружок со своей нашитой большой гардеробной. Если кому что-то не подойдет, то подгоним под размер, – рассказывала Татьяна Владимировна.
Катька думала, что попала в сказку. Неужели все будет так, как говорила эта еще не знакомая, но уже понравившаяся ей молодая женщина? И она тоже везде будет участвовать. Аж дух захватило!!!
– Тебя за смертью посылать, – ворчала раздраженная мама.
Она не волновалась, что дочура пропала на два часа, уйдя за хлебом. В то время маньяков не было и преступников днем с огнем не сыщешь, ну а уж чтобы украли ребенка или человека – об этом даже не знали теоретически. Хорошее время было. Не было страха у матерей за своих детей. Дети с пяти-, шестилетнего возраста могли самостоятельно передвигаться по окружной территории вокруг дома в радиусе два и более километра, играть во дворе без родителей часами, без всякого присмотра. Если подрались или нашкодили, проходящие мимо взрослые не дремали, применяя воспитательные меры. Мораль и нравственность были в почете, взрослых дети слушали безукоризненно. Да и городок был невелик, чтобы какое-то мелкое злодеяние ребенка не дошло до ушей его родителей. Мамы говорили большое спасибо, и воспитание продолжалось дальше.
Катька ничего не рассказала маме, опасаясь, что вдруг не получится задуманное. Чтобы потом не было стыдно. Она просто решила сделать ей сюрприз. На следующий день она вернулась из школы полтретьего. А занятия-то в три часа, а еще до клуба, если бегом, минут пятнадцать. Времени хватило только на то, чтобы переодеться и засунуть в рот первый попавшийся на глаза кусок съедобного. Быстрее, быстрее, быстрее! Все, успела. Девочки были уже на сцене, Татьяна Владимировна уверенным голосом отдавала команды:
– Так, впереди – Галя, Вера, Наташа. Второй план – Света, Нина, Марина, Оля. Девочки, не зеваем, перестраиваемся. Так, Катя, а вот и ты. Встанешь в первый ряд. Живее!
Катька не могла понять, откуда у нее этот восторг и музыка в душе? Да, конечно же, от того, что она снова в танцевальном коллективе, да еще в каком! Кому скажи – не поверят! А еще оттого, ну, конечно же, от этого – оттого, что не засунули ее, как прежде, назад, в дальний угол, чтобы никто не видел. А стоит она впереди, и как хорошо видно ноги учителя, которые показывают замысловатые позиции. И она обязательно оправдает себя, она будет делать все, что скажет Татьяна Владимировна, только чтобы не поступили с ней так, как в школе. Уже шел второй час занятия, все выдохлись, у Катьки пересохло в горле, в глазах появились темные маячки от усталости. Одна Татьяна Владимировна задорно отплясывала на глазах у еле живых девчонок, приговаривая:
– Спины держим ровно, чеканим дробь – танец народный, родной, значит. Руки, руки – а, ну, в боки! А где улыбка на лице? – смеялась она.
А на лицах танцующих уже не до улыбки, только пот градом. Некоторые девочки взмолились. Катька бы тоже хотела им подпеть, но сжала
