Не возражаю, родная. Поступай, как считаешь нужным.
…Они познакомились в год Московской Олимпиады, когда сдавали вступительные экзамены в один и тот же институт. Ладнов Наде сразу приглянулся. Она, его ровесница, зеленоглазая блондинка, тоже была небезразлична ему. Время было весёлое, студенческое. Сами не успели опомниться, как расписались в загсе. Потом прожили вместе больше двадцати лет, успели вырастить двоих детей-близнецов. Дочь уже замужем, сын дослуживает срочную в армии…
Окончив институт, Надежда ушла с работы, да так и осталась сидеть дома с детьми, благо Ладнов прилично зарабатывал. Но никогда, ни на один день не забывала поинтересоваться, как идут дела у мужа на работе, помогала, как только могла и умела. При этом тщательно следила за собой – каждый день накладывала на лицо маски, принимала омолаживающие кожу тела ванны, крутилась перед зеркалом: не пополнела ли, не появились ли морщины. Всё ещё хотелось нравиться мужу, боялась потерять его.
И всё шло хорошо. Но однажды она отметила, что муж стал очень поздно приходить с работы и всё реже обнимал её при возвращении. Тогда она не придала этому большого значения. Однако уже длительное время эти эпизоды повторялись всё чаще и чаще.
«Не завёл ли он на стороне другую женщину?» – с тревогой думала Надежда, укладываясь рядом с мужем в постель и пытаясь понять – спит он или нет.
А Ладнов не спал, с тревогой ожидал: захочется ли ему, как бывало прежде, страстных объятий? Мужик он или не мужик уже?
Надежда не шевелилась, дышала почти беззвучно. Вспоминала их студенческую пору. Тогда им было так хорошо! Первые волнующие свидания, робкие прикосновения друг к другу, первые поцелуи.
…Её воспоминания тут же прекратились, как только она почувствовала на бедре горячую руку мужа. Надежда радостно откликнулась на его порыв. Но через несколько минут с разочарованием, ставшим уже привычным, отвернулась к стене.
Ладнов тоже чувствовал себя ужасно. Хотелось высечь себя за слабость.
Скверно было у него на душе и на другой день, на реке, хотя утро выдалось тёплым и солнечным. Не было ни малейшего ветерка, река словно застыла в берегах, на глади её воды ни волны, ни ряби. Всё вокруг тихо, спокойно. И Кучеров всячески старался отвлечь его от неприятных мыслей – шутил, рассказывал новые анекдоты. Всё было напрасно – Ладнов так и не вышел из угрюмого состояния.
─ Да что с тобой сегодня? ─ удивился Кучеров.
─ Плохо мне, Боря, ─ с горечью и не сразу ответил Ладнов. – С нашими инвесторами вести дела что-то туговато стало, да и ничего уже не радует, даже интим с женой. У врача побывать, что ли?
─ Наверное, ты просто уработался, ─ отмахнулся Кучеров. – Со мной тоже такое бывало. А на других баб глаз не загорается?
─ Моя Наденька не баба, ─ обиженно вскинулся Ладнов. – Она умница и прелесть. Я обожаю её!
─ Знаю, знаю, ─ примирительно сказал Кучеров, ─ И всё же – ты не ответил на вопрос о других
