целинных первопроходцев, или даже Юрия Гагарина, а чем-то типа небесной благодати. Господи, да пролей ты её на меня!
Ступор Шишкина-младшего второй секретарь, естественно, оценил со своей колокольни.
– Не боги горшки обжигают!
«Да им горшки и ни к чему…» – мелькнуло у Александра в голове.
– Неожиданно как-то… – выдавил он. – А что это за…
– Вакансия у нас имеется в орготделе, – продолжая излучать братскую теплоту, пояснил комсомольский начальник. – А занимается в основном орготдел ростом рядов, организацией сбора членских взносов…
«…И прочей скучнейшей тягомотиной», – закончил про себя Александр, тут же представив, как всю эту нудистику он пережёвывает, мотаясь по районам необъятной области. Как неубедительно призывает заводских, колхозных и совхозных комсоргов улучшать комсомольскую статистику. Или со страхом лезет в тёмный забой угольной шахты, чтобы найти там молодого горняка, обладающего редкой забывчивостью архиважной уставной обязанности уплаты членских взносов…
Видимо, что-то из этого всё-таки выплеснулось Шишкину на физиономию.
– Понимаю, – с угасающей улыбкой сказал второй секретарь. – Но для начала надо это пройти. Зато потом…
«Ага – суп с котом!» – продолжался реально-виртуальный диалог за длинным полированным столом. Но высокопоставленный зазывала явно что-то почувствовал. Он окончательно стёр панибратскую улыбку с лица и глянул на Александра с той же серьёзностью, что и девушка в приёмной.
– Понимаю, – повторил он. – Конечно, работать, например, в идеологическом или в отделе оборонно-массовой и физкультурно-спортивной работы интереснее. Но главное – начать, достойно влиться, так сказать, в нашу дружную семью… – Посуровевший Виктор Николаевич перегнулся через стол и заговорщецки прошептал Александру в лицо: – Толковые парни нам нужны. И на низовых должностях не засиживаются. Тут уже многое от человека зависит. Хотя и не только…
Шишкин-младший невольно отшатнулся и встал.
– Товарищ второй секретарь областного комитета! Спасибо за прямой товарищеский разговор. Обязан со всей комсомольской честностью и откровенностью сказать вам…
Физиономия хозяина кабинета заметно вытянулась от услышанного, а Александр продолжал чеканить:
– …Не потяну! Такая ответственность! – Он едва удержался, чтобы полуобморочно не закатить глаза. – Не знаю, о чём вас проинформировали, но вся моя общественная работа в школе и институте, по сути, свелась к одному – рисованию стенных газет. Сам себя корю за это! И идеологически подкован, считаю, слабо, и оратор никудышный… Да и вообще… Убеждён, есть более достойные и способные, чем я. Вот даже на нашем факультете, особенно среди историков, то есть выпускников отделения истории…
– Так, так… – Второй в областном комсомоле снова откинулся на спинку стула, разглядывая
