событий, с которых, собственно, началась небывалая былина (или былинная небывальщина, кому как нравится). Но, поверьте моему красному словцу, такая временная разноска никоим образом не ухудшила течение сюжетной линии в целом, а даже внесла некоторую изюминку.
Короче, за неделю до…
Со стороны могло показаться, что деревенька, раскинувшаяся в широкой лощине у опушки таёжного леса, была не только глухая, но где-то даже и глухонемая. Ну, посудите сами: горит амбар, хорошо так горит, с весёлым треском, а вокруг в полной тишине копошатся мужики с бабами. Ни тебе набата тревожного, ни тебе криков, воплей, причитаний, ни тебе ругани молодецкой, трёхэтажной. Кто с речки бежит с ушатами, стиснув зубы, кто от колодца, с лоханью костыляет, кто землёй пожар забрасывает, и все действуют, молча, словно сговорились не шуметь.
Интересно, да?
Ну, ежели так интересно, давайте подберёмся поближе и разберёмся, в конце концов, что за такая «глухонемая» глухомань пред нами. С ближины-то оно по любому понятней будет.
А вблизи всё оказалось не так уж и загадочно, хотя всё же странновато: мужики замысловато матерились, женщины стенали, а детвора, повисшая на плетне, весело цокала языками и обменивалась впечатлениями. Только всё звуковое сопровождение мероприятия осуществлялось шёпотом, словно боялись разбудить кого-то. Но, несмотря на нехватку обычно громких комментариев к чрезвычайному происшествию, дело по тушению пожара понемногу продвигалось к своему скорому логическому завершению. Продвигалось, продвигалось себе дело, и вот когда, казалось ещё немного и огонь будет полностью локализован и потушен, случилось непредвиденное. Откуда ни возьмись, появилась старая бабуся в старомодном ветхом, как и она сама, шушуне. С пустым железным ведром наперевес (откуда она его выкопала, такое ведро, одному Яр-богу известно, ведь в то время вся утварь сплошь из дерева монтировалась), она поспешила на помощь соплеменникам, то бишь к колодцу за водой. Где-то на полпути к своей первой цели бабушка нечаянно наступила на перебегавшую дорогу чёрную кошку (и откуда эта кошка взялась тоже, хоть убейте её, не скажу, потому что не знаю). Естественно, старуха потеряла и так шаткое равновесие, и полетела кубарем в заросли лопухов, попутно отпустив ведро на волюшку-вольную. В отличие от старушки, ведро, обладавшее меньшей массой и получившее больший заряд кинетической энергии с вектором направленным в раскрытое окно избы деревенского старосты, в настоящее время руководившего спасательной операцией у амбара, влетело в гостеприимно раскрытый оконный проём. Мимолётом сбив с дубового стола солонку, сахарницу и бутылёк с соевым соусом (причём всё вдребезги!), ведро, на последнем этапе своего полёта попало в висевшее на стене заморское стекло, мудрёно посеребрённое с одной стороны, которое знающие люди называли «свет-мой-зеркалом» (дорогущая-предорогущая вещица и, кстати, единственное на всё село) разнесло оный «свет-мой» на мелкие кусочки, грохнулось уже на посоленный, посахарённый и политый соусом пол избы, откатилось
