style="font-size:15px;"> Обвинение выдающихся умов человечества в 2,5-тысячелетнем заблуждении фактически делает несостоятельной всю духовную историю европейской цивилизации. Такую оценку могло бы дать какое-то высшее существо. Наверное, Дьявол, который всегда выступает против Бога-бытия. Утверждение А. Н. Чанышева полемическое огрубление противоречивой сложности развития философской мысли. Не по забывчивости он забывает Гегеля, который хотя и начинал с «чистого бытия», но приравнивал его к ничто. Можно сказать, что Гегель исходил из первичности противоречия, не отдавая приоритета ни одной его стороне. Натяжкой выглядит причисление к «заклинателям небытия» Гераклита, выдвигавшего вперед движение, изменение, а не субстанцию. Хрестоматийно известно, что жесткой линии Парменида «есть только бытие, небытия не существует» и «быть – это пребывать», противополагается линия Гераклита с его panta rhei и «быть – это сбываться». Прямое отрицание бытия действительно редкость, однако, такая же редкость трактовка бытия как неизменного, неподвижного, не впускающего в себя небытие. При всем разбросе мнений реальное мышление всегда тяготело к установке, что существуя, любая вещь одновременно становится или исчезает.
И совсем неисторично, обсуждая этот вопрос, умалчивать о марксистской материалистической диалектике, где положение о взаимодействии бытия и небытия развернулось в признание возможности существования двух логик – формальной и диалектической, откуда проистекают два типа мировоззрения – метафизическое (приоритет устойчивости) и диалектическое (приоритет изменчивости). Более отвечающим потребностям тогдашнего естествознания и практики считался подход, который снимал бы в себе метафизику и формальную логику. Не отрицая права на применимость, он оставляет их для «обыденного мышления в четырех стенах». Неотъемлемой характеристикой материи, способом ее бытия признается движение. Но как бытие-материя не мыслится без движения, так и движение не мыслится без бытия-материи. Мир – это непрерывно изменяющееся, возникающе-исчезающее бытие, а бытие возможно лишь как изменение. В материалистической диалектике, таким образом, абстрактное противопоставление категории бытия, в своем сущностном качестве выражающей постоянство, вечность и идентичность вещей и категории небытия, выражающей их временность и непрерывную трансформацию в нечто иное, преобразуется в конкретное работающее противоречие. Спор разрешается путем учета обеих крайностей. Получается универсальный философский метод, который позволяет иметь «цельную истину» о мире в его движении и развитии. Или, по другому, о движении и развитии всего, что существует.
Материалистическая диалектика, как ни раздражающе это звучит для представителей новой идеологической конъюнктуры, была, пожалуй, венцом классического метафизического (в смысле бытийности) философствования. Сколько-нибудь объективное отношение к истории идей требует сказать, что пока в науке ставилась задача как можно более полного отражения окружающей
