мы на «территории согласия», озаренной ослепительными лучами нашего взрослого здравомыслия.
И тут кто-нибудь, mezza voce:
– А вот чтение – совсем другое дело, чтение – процесс активный: акт чтения…
– Это ты верно заметил, читать – это действие, «акт чтения», это точно…
– В то время как телевидение – да и кино, если подумать… в фильме все преподносится на блюдечке, никакого собственного усилия: все разжевано, вот тебе изображение, вот звук, декорации… соответствующее музыкальное сопровождение, на случай если кто не понял, что имеет в виду режиссер…
– Дверь скрипит, чтобы знали, что будет страшно…
– А при чтении все надо воображать… Чтение – акт перманентного творчества.
Опять молчание.
(На сей раз – знак согласия «перманентных творцов».)
И новая реплика:
– Меня, например, поражает, сколько в среднем часов ребенок проводит у телевизора и сколько у него часов литературы в школе. Мне тут довелось познакомиться со статистикой…
– Это, должно быть, нечто!
– Соотношение – один к шести, а то и к семи. Не считая часов, которые они проводят в кино. В среднем ребенок – я не о нашем говорю – проводит перед телевизором два часа в день – минимум! – а в выходные – от восьми до десяти часов. То есть в сумме – тридцать шесть часов против пяти часов литературы в неделю.
– Да уж, куда там школе…
Опять молчание.
Молчание непостижимых глубин.
В общем, много чего можно было бы сказать, объясняя отчуждение между ним и книгой.
Мы сказали всё.
Например, что не одно телевидение во всем виновато.
Что десятилетия, отделяющие поколение наших детей от нашего собственного читательского отрочества, – пропасть глубиной в целые века.
Что психологически мы чувствуем себя ближе к нашим детям, чем наши родители были к нам, но интеллектуально мы остались ближе к нашим родителям.
(Тут возникает дискуссия о терминах, уточняются понятия «психологически», «интеллектуально». Начинается поиск другого слова.)
– Может быть, эмоционально ближе?
– Эмоционально? Может быть. Эмоционально мы ближе к нашим детям, но реально – ближе к своим родителям, так?
– Да. Дело тут в «социальном факторе». Сейчас из-за наличия целого комплекса «социальных факторов» наши дети стали не только нашими, но и детьми своего времени, а мы были только детьми своих родителей.
–..?
– Ну да! Когда мы были подростками, мы жили в обществе, коммерчески и культурно рассчитанном только на взрослых. Нас в нем не учитывали. Одежда, еда, нормы поведения были для всех одни. Младший брат носил то, из чего вырос старший. Ели все одно и то же, в тот же час, за тем же столом, и по воскресеньям все вместе гуляли в парке. Телевизор объединял семью, все смотрели один и тот же канал (кстати, не в пример более интересный, чем все нынешние). А что касается чтения, то
