с сальными волосами, спутанной бородой, кустистыми бровями над маленькими подозрительными глазками и носом-картошкой. Из копны волос торчали закрученные книзу рога, острые, как кабаньи клыки. Рот открылся, и из него вырвался вопль:
– Есть!
И существо втиснулось в шатер. Оказалось, что голова эта сидит не на человеческом теле, а на львином, а потом Сэнди увидел, что хвост у него не львиный, а скорпионий. Мальчика охватил ужас.
Старик ударил непрошеного гостя посохом, но безуспешно. Человекоскорпионолев выбил у него посох и отшвырнул Ламеха. Дедушка Ламех упал на шкуры в другом углу шатра. Мамонт, дрожа, распластался по шкурам рядом с Сэнди.
– Есть!!! – От рева шкуры шатра задрожали.
Сэнди без раздумий закинул мамонта себе за спину, встал из последних сил, выпрямился во весь рост и, пошатываясь, шагнул к чудищу.
– Великан! – пронзительно завопила человеческая голова. – Великан!
Скорпионий хвост, львиное тело и человеческая голова, пятясь, выскочили из шатра, и полог упал на место.
Старик встал со шкур, куда его отбросило ударом.
– Треклятая мантикора! – проворчал он. – Хотела съесть моего мамонта!
Хиггайон неуверенно поднялся на ноги и затрубил, но это было скорее слабое колыхание воздуха, чем победный клич. Он потерся о Сэнди.
Старик подобрал свой посох:
– Спасибо. Ты спас моего мамонта от съедения.
– Я ничего не сделал. – Ноги Сэнди подкосились, и он свалился обратно на шкуры. – Меня впервые в жизни кто-то испугался из-за того, что я высокий и обгорел на солнце.
– Добрый великан, – сказал старик.
Сэнди был слишком слаб, чтобы спорить с ним.
– И вообще, мантикора – мифическое существо.
Дедушка Ламех покачал головой:
– Я не понимаю, о чем ты.
– Существа вроде мантикор – мифические, – заявил Сэнди. – Им не полагается быть реальными.
Дедушка Ламех расплылся в улыбке:
– Тебе придется спросить объяснений у серафима. Видишь ли, в нынешнее время многое реально. – Он посмотрел по сторонам. – А где скарабей?
Мамонт тоже принялся оглядываться. А потом старик просиял: снаружи кто-то тихо поскребся. Очевидно, это был какой-то сигнал, потому что Ламех радостно воскликнул:
– Входи, внучка!
Потом он вежливо пояснил Сэнди:
– Это Иалит, моя младшая внучка.
Полог приоткрылся, пропуская внутрь девушку. Девушка была ростом под стать старику, не выше четырех футов. В руках у нее был узкий каменный сосуд с маслом и горящим фитильком. При его свете – он все-таки был ярче лунного – Сэнди увидел мягкие изгибы тела девушки, одетой, как и Иафет с дедушкой Ламехом, в набедренную повязку. У нее была кожа цвета спелого абрикоса. Слегка вьющиеся волосы оттенка бронзы блестели в свете огонька и спускались на плечи. Сэнди показалось, что она примерно
