я благодарно улыбнулся и кивнул – точь-в-точь, как кивнули мне, разрешая разделить место у костра.
Бочонки оказались полузабытым лакомством с таким же точно свойством названия. Понадобилось время, чтобы вытянуть из памяти правильное имя зефиринок из сахара и желатина, взбитого до состояния губки и закарамелизованного на огне. Всё-таки вспомнил: они назывались маршмеллоу – резиновые тянучки родом из детства. Не знаю, откуда пошло столь странное название, но, сугубо, по-моему, мнению, оно совершенно не подходило для кондитерского изделия. Мама как-то привезла из заграничной командировки несколько десятков бумажных фунтиков, она называла их незамысловато: конфетки-тянучки. Однажды я увидел подобное в американском фильме про бойскаутов, где герои жарили маленькие цилиндры на костре и обзывали тянучки новым непонятным словом. Теперь и я, словно американский скаут, посасывал тягучую массу, похожую по вкусу на рахат-лукум, и ловил себя на мысли, что много потерял, столько лет пренебрегая заграничной сладостью. Обжаренные на костре, с тонкой корочкой хрупкой карамели, конфетки-тянучки казались гораздо вкуснее тех, что привозила из командировки мама.
Тем временем к огненному шоу примкнула пара близняшек в струящихся юбках-«солнцах», обшитых пышными воланами. Головы сестёр покрывали ободки с искусственными белыми цветами. На их запястьях позвякивали браслеты, на шеях – монисто. Блузы к наряду не предусматривались: юные чаровницы щеголяли в обтягивающих фитнес-лифах без косточек и швов, демонстрируя улюлюкающей публике осиные талии и симметричные татуировки огибающих пупки дракончиков. Девочки быстро поймали ритм барабана и принялись вращать зажжённые пои-шары на цепях, выполняя тщательно отрепетированный синхронный номер. Незаметно появился четвёртый участник: костровой, судорожно сжимающий в руках бутыль с керосином. До поры до времени он ходил кругами вокруг пляшущего трио, затем глотнул украдкой из бутылки, запрокинул голову и сделал короткий резкий плевок на тлеющую головешку, изрыгая объёмистый клуб пламени. Получилось весьма эффектно. Факир выпустил ещё три шара, один огненный столб и «нарисовал» пламенеющую арку, развернувшись всем телом в прыжке. Публика неистово аплодировала. Трогательная незащищённость юных танцовщиц с рахитичными фигурками и кукольными личиками на деле оказалась чистой грёзой. Близнецы демонстрировали потрясающее владение телом, проявляя не дюжие способности гибкости и ловкости.
– Классный покрутон, – через плечо полувопросительно кинула мне белобрысая девчонка, угостившая сластями. – Пашка номер с кубиком сам придумал и проработал.
– Ты одна из них?
– Ну, вроде как! – засмущалась белобрысая. – Я тренируюсь на диодниках.
– У тебя уже есть свой номер?
– Нет, я пока отрабатываю классические фигуры. Нутам… гиперлуп или шагающую бабочку.
– Ясно, – сказал я, хотя мне было не очень ясно, что на самом
