Тот ответил, что на стоянке у приятеля, который на Васильевском острове в промзоне держит несколько ремонтных боксов, автомойку и стоянку.
– Я каждый раз у него оставляю, – сказал предприниматель. – А что случилось? Мне еще почти неделю в Испании греться. Угнали, что ли?
– Когда вернетесь – узнаете.
К приятелю нагрянули домой и допросили. Он признался, что машину угнали. Подняли шлагбаум и увели. Как это случилось, ему самому выяснить не удалось, потому что сторож был пьян.
Допрос сторожа ничего не дал. После злосчастного дежурства он по причине своего нетрезвого состояния упал с лестницы той самой будочки, из которой должен был обозревать территорию. А теперь не мог разговаривать: у сторожа была сломана челюсть, сломаны несколько ребер, выбиты передние зубы и рассечена бровь. Он мог только мычать. Отвечать на вопросы в письменном виде отказался, показав сломанные пальцы на левой руке.
На вопрос, почему он не заявил о пропаже чужого автомобиля, владелец стоянки ответил:
– Так это долго, а потом неизвестно, найдут или нет. И друга пришлось бы из отпуска дергать. Я попросил знакомых сотрудников ГИБДД помывочнойнеофициально, так сказать, посодействовать. А еще попросил о помощи знакомых, которые контролируют в городе бизнес по угону автомобилей… Надеялся вернуть.
Когда его попросили назвать имена знакомых, он отказался, мотивировав тем, что боится мести. А что касается этого «тахо», то ему известно, что с ним произошло и что находится сейчас машина на полицейской стоянке под надежным присмотром рядом с эвакуатором, на котором этот «тахо» и был похищен.
В офис партии гражданского большинства Веру не хотели пускать.
– Прием не ведется, – мрачно сказал охранник. – А посторонним вход воспрещен.
– Я тоже из гражданского большинства, – заявила Вера. – Хочу поговорить с секретарем городского представительства, как раз об убийстве Дмитрия Захаровича. Я его друг, и вы обязаны меня пустить.
– Ну ладно, – сдался парень. – Заходите, только там все в печали.
Она поднялась на второй этаж по тихой лестнице, оказалась в пустом коридоре, увешанном партийными плакатами и фотографиями, на большей части которых был запечатлен выступающий на митингах Иноземцев. В офисе стояла мертвая тишина, и только из-за одной двери доносились голоса. Вера открыла эту дверь и вошла. И оказалась в большой комнате, предназначенной, очевидно, для заседаний. Здесь стоял длинный стол, за которым сейчас сидели четверо мужчин и пили коньяк.
– Вы кто такая? – вскочил один из них. – Вы как проникли сюда? Кто вас пустил? Журналистка?
– Нет, я гражданское лицо. И так получилось, что я хорошо знала Дмитрия Захаровича Иноземцева. А поскольку имею большой опыт расследований преступлений разного рода, то решила зайти и спросить – помощь требуется?
– Вы точно не журналист? – подозрительно спросил другой
