войскам.
– Ах, ну как он там?… ведь наверняка не бережёт себя!… лезет напропалую… – прочтя письмо, обратилась она к нарочному гусару, которого уже со всеми почестями препроводили на кухню и, усадив за стол, оставили на ужин.
– О нет, что вы,… полковник очень осторожен и внимателен,… притом не только к себе, но и к солдатам,… в полку его за это любят и берегут. Не далее как на той недели я видел его, и он чувствовал себя превосходно… – степенно располагаясь за столом, ответил посланник.
– Ох, расскажите ещё что-нибудь о нём,… я очень прошу вас!… – чуть ли не взмолилась Настя.
– Ну, хорошо,… почему бы и нет… – отозвался нарочный, и с удовольствием тут же опрокинув поданную ему чарку рома, с усмешкой крякнув, поправляя усы, начал свой долгий рассказ. Настя затаив дыхание, обратилась в слух. Весь вечер она не отходила от гусара и с интересом слушала всё новые и новые подробности о походной жизни своего ненаглядного Егорушки. Служанка Глаша только успевала подливать раздухарившемуся посланнику крепкий гусарский ром. А его рассказ всё продолжался и продолжался. Лишь далеко за полночь его красноречие иссякло, и он, откланявшись, удалился. Тогда Настя заперлась у себя в комнате и ещё не один раз перечитала дорогое ей письмо.
6
Время летит быстро, день за днём, неделя за неделей, и вот так, как-то незаметно, с того памятного вечера пролетело уже несколько месяцев. Но, увы, за весь этот срок от князя более никаких вестей не поступало. И Настя, оставшись лишь вдвоём со старой служанкой, опять стала сильно волноваться за любимого и отсчитывать каждый день с момента их разлуки. Близилась золотая осень, сентябрь набирал силу, радуя жителей города своими погожими деньками. Всё шло как нельзя лучше, но вдруг однажды, в один из таких чудесных дней, Настя вдруг резко ощутила первые признаки появления дитя. Начались схватки. Тут же прибежала служанка, немедленно был вызван доктор и его помощница медсестра. В доме мгновенно воцарилась та напряжённая атмосфера, какая бывает только в таких случаях.
Забурлила подготовительная суета. На кухне загремела какая-то посуда, дворник растапливал на всю катушку печь, медсестра срочно грела воду. А служанка Глаша, озабоченно снуя из комнаты в комнату, готовила различные полотенца, пелёнки, простыни, ну, в общем, всё, что может понадобиться новорождённому и роженице. Доктор, быстро освоившись в доме, только успевал раздавать распоряжения, одновременно занимаясь Настей устраивая её как можно удобней, сообразно данному моменту. И надо же такому быть, вдруг в этой сумятице входная дверь с шумом распахнулась, и в прихожую на всём ходу вбежал князь Егор. Он только что прибыл в Москву, и, подъезжая к дому, заметив у парадной двери карету врача, сильно взволновался.
– Что случилось!?… Что такое!?… – с порога крикнул он, наткнувшись в прихожей на медсестру.
– Началось… – только и буркнула она, быстро пробегая из
