если посчитать в этом маленьком городке только нашего возраста можно собрать в один день 2000 человек. Должен быть порядок, ответственность и соблюдение воровских понятий. Это святое. Надо помочь людям, которые попали в такую же ситуацию не за, что в тюрьму. Во благо дальнейшей здравой жизни на земле. С гадами, надо бороться. Где поймал, там его и нахлобучил. Тем самым очистим мир от грязи. Одному не выжить в этом мире. Одному он не нужен. Надо собираться в группы. Вместе собравшись можно сделать все. – Мы пришли на Осеннюю. Походили по его знакомым. Он прикалывал их за мою сегодняшнюю ночь.
– Что это у тебя на голове?
– Где?
– Подожди, я посмотрю. Это присохшая кровь. – Я забыл об ударе, о молоток. Я думал, что с головой все в порядке. Но на ней был глубокий разрез в пару сантиметров.
– А, что же тогда с его головой? Да, менты говорили, что его в госпиталь отправили на лечение.
– Прикинь, за деда опера поломал. Такого еще не было.
– Так они меня сами Молотобойцем окрестили.
Меня хотели приобщить к общему. Я не стал сразу соглашаться на мутное дело.
Я сказал, что подумаю над этим и в понедельник дам ответ.
Вернулся я обратно к деду на квартиру около 12 часов дня. Я позвонил своему другу Пинчаку Сергею, чтобы он позвал моего брата к трубочке. Брату и за тем матери я объяснил суть дела и в воскресенье рано утром они уже были в городе. Прихватив с собой видеокамеру и нейтрального человека. Мы не стали ждать, когда меня посадят в тюрьму и провели свое независимое внутреннее расследование.
Оказалось, что милиция весь подъезд так перепугала, что они все разом память потеряли. Но все же из всех квартир нашлась честная. Хотя я даже не рассчитывал на них. (В этой квартире жили три сестры. Я с восьми лет их знаю. Они били меня по лицу, а я говорил, что мне не больно. Они рвали мои волосы, но я и здесь не подал вида. Моя сестра говорила, что я дурак. Надо было побить их. А я отвечал. Ты не понимаешь, сестренка. Они проиграли. Ты посмотри, какая у них жажда причинить, кому ни будь боль. А со мной это не выходит. Девочки думали, что если мы с деревни, значит мы дураки. Они оплевывали нам двери. Я заставлял их смывать, но они прятались за свою старшую сестру.
– Я хоть из деревни, но вашу дверь, не оплевываю. Я не дурак.)
Девчонки подросли. Преобразились. Одна девушка сказала, как все было.
Милицию вызвала женщина с пятого этажа. Ее муж кинулся на нее с ножом. Он не ударил ее, а просто напугал и ушел из дома. Он уехал на дачу. Его жена подумала, что он выпивает с дедушкой, и вызвала криминальный отдел милиции и заявила о покушении на ее жизнь. Милиция не стала разбираться в подробностях, и сразу же начали выбивать дверь. Они думали, что двери сразу вылетят. Получат премию за успешную ликвидацию особо опасного преступника. Двери выбить не смогли. Нашелся верхолаз, который решил отличиться. Он думал, что нахлобучит упитых бичей (как описала им тетя с пятого этажа) и все вершки
