кухне.
– Вот именно поэтому я принял принципиальное решение по схеме продаж, которое вступает в силу с сегодняшнего дня! – Филипп Андреевич торжественно встал. – Мы переходим на общий план!
Gavrikov перестал жевать жвачку, Volkov округлил глаза, руководитель отдела довольно улыбнулась, а я подумал: «Ebanulis’».
Эпизод 3. В котором вчерашние воспоминания уже закончились, а похмелье – ещё нет
Вода в ванной начинала остывать.
Выдернул пробку, дотянулся до зубной щётки и стал наяривать резцы и коренные с такой силой, будто все свои ошибки и промахи этой щёткой вычистить можно, а если и не ошибки, то хоть запах алкоголя. Выплюнул пасту. О дно ванной стукнул знатный кусок прогнившего зуба.
«Разваливаешься что-то ты рановато, Kirill Vasil’evich!» – буркнул себе под нос.
Хотя как рановато? Через два месяца стукает 29: сигареты с седьмого класса и навсегда, алкоголь с девятого и по сей день, а запрещённые законодательством родного государства препараты плотно сопутствовали жизни все пять лет второй половины нулевых.
Вытерся, начал бриться. Но надо признать, что на физиономии это пока что не отражалось никоим образом. Лицо даже с boduna выглядело наивно доверчивым, лишь в отблеске карих похмельных глазёнок мельтешили огоньки с червоточинкой.
В остальном всё было гуд. Морщин почти нет, кожа по-юношески гладкая, лицо и пузо вширь расползтись ещё не успели, плечи прямые, руки-ноги на месте, рост метр семьдесят шесть, и когда трезвый, даже не продают алкоголь без паспорта, значит, всё гуд.
Vzdrochnul.
Прикинул, что имеем. Если увольняться, то увольняться сейчас, всё равно уже на работу не вышел. Если затяну, то пропаду в этой пучине среднестатистической конторской деятельности навсегда.
Средний менеджер средней руки в средней конторе со средним заработком. Раньше хоть интересно работать было. Когда два с половиной года назад вернулся в Москву и устроился к ним – телефоны разрывались на части, по объекту приходилось водить сразу экскурсиями, а заработок, как правило, переваливал за отметку в 180K. Наркотики не употреблял всё это время, за руль сел и чуть не ввязался в ипотеку. Родители рады были.
Недавно в гости к сестре приезжали, так я отца даже в офис завёл, рассказывал, чем занимаюсь. Он улыбался довольно.
«А жениться-то когда собираешься?» – спрашивал.
А вот это я хз.
С Машей-художницей мы познакомились в Крыму, полгода назад, ровно на Новый год, в атмосфере кислотного техно под открытым небом. Точнее, как познакомились, я видел, что она там была, но мы даже не перекинулись словом ни разу. Взглядами только. А наступает март – и мы вдруг встречаемся на вечеринке общих знакомых в каких-то переделанных под жильё гаражах.
И понеслось.
Сначала не спалось. Потом не знал, как пригласить увидеться. Потом увиделись, не знал, как проводить, потом настойчивость и прыть: кино, кафе, прогулки по ночной Москве, один, другой раз, поцелуй, объятия, ночь. Потом сказала, что улетает прочь.
