смежной между нами комнаты. Ей просто на полу положили матрац и одеяло. Ясмина была оригинальным ребёнком. Будучи моей ровесницей в школе не училась, читать, писать не умела, но отлично говорила по русски. Говорила мне, что всему научиться по приезде на родину. Была шустрой, даже нахальной и похоже что понятия о правилах хорошего тона для неё не существовало. Она морщилась, когда я на баяне гонял гаммы и этюды. В ответ брала свой детский аккордеон и издавая сумасшедшие звуки орала во всю глотку, например: «Обезьянка чи чи чи продавала кирпичи, за верёвку дёрнула и нечайно пёр… ла» или «Берия, Берия вышел из доверия и товарищ Маленков надавал ему пинков». Тем не менее у нас с ней были хорошие, добрососедские отношения. Когда надо было что либо спросить или узнать, я обращался к ней. И она, довольная своей значимостью и нужностью всегда самым подробным образом просвещала.
Я с самого рождения был любознательным и зачастую попадал в неприятные истории. Однажды, когда все спали а меня мучила бессонница, тихонько на коленях подобрался к двери и приоткрыл её. Ничего интересного. Ясмина мирно спала. Но что то заставило на следующую ночь повторить манёвр. На этот раз не повезло. Ясмина вдруг открыла глаза и увидела нарушителя. Ожидал что закричит, пожалуется родителям, но она стала строить смешные рожи. На третий раз она казалось уже ждала. Сделала призывное движение рукой и прошептала:
– Ползи сюда.
Я без зазрения совести и страха, так же на коленях приблизился вплотную. Мы зашептались:
– Замёрз?
– Ага.
– И я. Давай греться вместе.
– Давай.
Здесь я должен пояснить. Отец только пробивал дрова и уголь. Да и вести, некуда выгружать. Вся площадь занята скарбом бывших хозяев. Огород занят постройками: конюшня, коровник, сараи для мелкой живности, микро кузня. Бывшие хозяева не интересовались, готовились к отъезду. Ваха разбирал освобождающиеся постройки. Это и шло в печь и то, чтоб приготовить пищу а тепло, как получится. А на дворе стоял минус.
Ясмина резко отбросила одеяло. Она была одета как днём, в тех же штанах с дурацкими национальными знаками:
– Давай быстрей, спиной ко мне.
Прижалась, её живот оказался в пространстве моей талии. И вправду стало тепло. Через некоторое время скомандовала:
– А теперь переворачиваемся. Ты спину уже погрел, очередь моей.
Перевернулись и грелась уже не спина а живот. Странно, я уже имел любовный опыт к пионерке Тане, но здесь такого чувства не было. Мы взяли на вооружение этот опыт выживания и пользовались им когда позволяла обстановка. Однажды я спросил:
– А если твой отец увидит, что будет?
– Наверное зарежет, обоих, хоть я и самая любимая и самая красивая. Знаешь какой большой у него кинжал.
Мы не попались и вскоре они уехали на родину навсегда. Со всеми попрощались за ручку а Ясмина толкнула меня в плечо и выдала:
– Не кашляй.
Экскурсия
