весь запал воспитывать чужого ребенка исчезнет? Да, сейчас Женя говорит, что хочет стать Арине отцом. А что будет потом? Возможно, я уже не смогу родить ребенка. Еще несколько лет назад мне об этом говорили врачи, и дальнейшие попытки забеременеть до сих пор остались под большим вопросом. А Жене вскоре захочется именно своего малыша, годы-то идут, почти сорок ему же. И мама его, как противник чужих детей, будет частенько об этом напоминать.
***
Мама со мной тем вечером больше не разговаривала. Схоронилась, умница, в компании с телевизионной передачей и сковородкой, полной семечек, и сидит лузгает с обиженным видом. Управилась, значит, испортила мне настроение и пошла. Ни слова, ни полслова от нее не дождусь сегодня. Даже не спросила, как мой день на работе прошел. Ну и пусть себе обижается. Я тоже человек, хочу счастья, как все люди.
Я быстро переоделась в домашнее, прошла мимо зала, посмотрела, чем мама занята, постояла немного у двери, созерцая ее чванную обиду, затем направилась к Арине.
Дочка сидела на кровати и рисовала. Рядом с собой портреты папины разложила, а медведь от Жени валяется на полу. Приоритеты Арины расставлены, с этим ничего не поделаешь…
Я, устало вздохнув, подняла медведя и оглядела комнату. А ставить его и некуда… Действительно, игрушки вот-вот все пространство заполонят. Надо бы сказать Жене, чтобы притормозил с подарками. А ведь скоро Новый год, Рождество… Ой, точно не войдем в спальню к Арине после праздников!
– Зайка, как себя чувствуешь? – я нашла игрушке место в углу рядом с другими и подошла к дочке.
– Нормально. – прогундосила моя зайка, не отвлекаясь от любимого занятия.
И дочка меня игнорирует сегодня. Похоже, я никому не нужна в этой квартире. Только и делаю, что мешаю.
– Температурка была? – хоть Арина и сильно занята сейчас, я все равно уселась к ней на кровать и погладила лоб.
– Утром немножко была. – Арина отстранилась от меня и продолжила портить листы, которые я тайком приношу с работы пачками специально для нее. – Не мешай, мам. Я рисую папу.
– Ладно, рисуй. Пойду тогда, займусь чем-нибудь. О, посуда немытая стоит, кажется. Но через полчаса я все равно приду и позову тебя купаться.
– Ладно. Мам, – я остановилась у двери и повернулась. – а бывает бумага, которая в воде не портится?
– Не знаю, наверное, такую еще не придумали.
Одно для меня успокоение: в ванной комнате и кухне портреты папочки Арины не висят по причине того, что могут раскиснуть. Хоть там можно побыть наедине с собой и не думать, что монстр с портрета на тебя глазеет. Я бы все их в унитаз спустила, но нельзя. Ценны они для Арины. Не простит мне этого никогда.
– Зайка, а что бы ты хотела на Новый Год? У тебя столько кукол, мишек… Нам всем и представить сложно, что дарить.
– Я уже написала письмо Дедушке Морозу. Мне одна девочка из садика сказала,
