аккуратно уложила в коробочку свой микрофон, а оператор собрал всю систему в кофры, нас пригласили в кабинет директор завода.
– Софья Антоновна, когда вы нам позволите просмотреть сюжет выпуска? – уважительно обратился он к девушке.
– Дополнительного прогона не будет, так как вся речь и весь процесс с дирекцией были согласованы заранее, поэтому интервью можно будет увидеть завтра в последнем выпуске городских новостей. Я думаю, что всё пройдет отлично.
– От лица наших сотрудников… – начал было свою тронную речь директор, но Сонечка быстро его остановила.
– Наша редакция благодарит вас, Иван Иванович, за инициативу и хорошую работу по внедрению новых технологий в производство. Перед выступлением вашего рабочего мы непременно вкратце расскажем и о заводе, и о заводском коллективе, и о вашем лично вкладе в дело воспитания кадров.
– Я еще раз благодарю вас, Софья Антоновна. Приезжайте к нам. Мы всегда готовы поделиться нашими новыми достижениями. И вы, товарищи, тоже приезжайте, рады видеть вас в нашем коллективе, – почему-то пожал он руки оператору и мне.
Мы с Соней потом, сидя в кафе, долго смеялись над этим эпизодом. В тот день мы с ней смеялись много и по всякому пустяку. Я, пожалуй, не припомню такого смешливого дня в своей жизни. А день выдался замечательный! Солнце расщедрилось и посылало нам свои поцелуи, возбуждая и настраивая на лирический лад. Даже легкие белые облачка, проплывающие по синему небу, обходили его стороной. Мы бродили по улицам, наслаждаясь теплом, светом и молодостью. В какой-то кулинарии купили пирожки, уже не припомню с какой начинкой, но нам они показались самыми вкусными на свете. Потом отыскали тихий уютный сквер, устроились на лавочке, с удовольствием ели эти пирожки, запивая газировкой, и кормили голубей, стаей слетевшихся к нашим ногам. В какой-то момент я подумал: «Видела бы нас сейчас бабушка, точно устроила выволочку за то, что я не отвел девочку в приличное место пообедать!» Но нам было хорошо и здесь, в сквере, где мы долго сидели и говорили, говорили, говорили. О граде Петровом, о поэзии, о Пушкине, о Кеплере, о Сахарове.
В общежитие вернулись почти к закрытию. Еще днем я договорился с администратором, и на вахте нам торжественно выдали раскладушку. Как потом оказалось, это ложе было рваным и в нерабочем состоянии. Мы с Сонечкой долго хохотали, пытаясь ее поставить. В результате я улегся на полу, успокоив девушку, что очень полезно и удобно спать на жестком: никуда не скачусь и не упаду. Устроившись на ночь, мы еще долго не могли уснуть и перебрасывались фразами, лежа в разных углах комнаты.
Утром, когда проснулся, Сонечки в комнате уже не было. Ее кровать тщательно убрана, а на столе – красиво уложенные бутерброды, прикрытые белой салфеткой, и записка, в которой она сообщала, что освободится лишь к четырем часам, и если у меня есть желание, то готова встретиться у входа в редакцию. Естественно, желание у меня
