школьник, которого до боли достали родители, Сергей рвался на улицу. И когда он преодолел кромешную тьму подъезда, то перед его глазами установилась старая картинка с громадами безжизненных домов, лужами, фонарями…
Мокрый ветер, как и в прошлый раз, ударил в его лицо. Но теперь Максимов не ругал непогоду, а напротив, хотел ее. Она казалась для него такой доброй и родной. Она была куда лучше, чем депрессивный кошмар плохо освещенной квартиры.
Оставалось только добраться до работы, рассказать всем знакомым. Посмеяться над тем, каким наивным придурком он оказался. А потом, все спокойно забыть. Так же бывает во всех неприятных ситуациях, верно? Также должно быть и сейчас…
Если раньше Сергей ходил на работу окольными путями, стараясь как можно сильнее срезать расстояние, то сейчас он кинулся за пределы дворовой территории.
Если раньше он ненавидел утренние толпы людей, которые, как восставшие зомби, прутся в поисках своей глупой цели, то теперь ему жизненно необходимо было встретить хоть кого-то живого.
Пусть даже это будет самый бесячий человек на планете. Главное, чтобы он хоть отдаленно напоминал разумное существо. Большего уже просто не требовалось.
Мужчина прошмыгнул между домов, стараясь по возможности обходить лужи. Ему казалось, что в кустах кто-то есть. Чудилось, что некто невидимый идёт прямо за ним. Но стоит лишь оглянуться, он тут же прекратит преследование, чтобы начать его снова.
Максимова давили стены зданий. Они чуть ли не на физическом уровне пытались размозжить его плоть. Но вскоре вдалеке забрезжил свет. Точнее менее плотный мрак, на фоне более плотного мрака.
Сергей не выдержал морального напряжения. Он бросился вперёд, как маленький ребенок, которого позвала мама. И в скором времени, перед ним оказалась большая, длинная улица с широким тротуаром и многополосной дорогой.
Обычно он никогда не ходил по ней на работу, чтобы не терять лишние десятки минут. Но сейчас такая потеря была настоящей благодатью. По улице двигались люди, ехали маршрутки и машины. Она была по-настоящему живой, хоть и довольно темной. И это не могло не вдохновлять измученную душу неудачливого скитальца.
Ему показалось, что он избавился от тяжелого груза, который тяготил его долгое время. Избавление было настолько ярким, что оно вызывало огромную радость.
Казалось, что мокрые лужи, находящиеся повсюду, были не таки уж мокрыми. Разбитый тротуар на самом деле был старинной мостовой. Он навевал приятную романтику.
Даже несуразно поставленные дома разного размера смотрелись относительно гармонично. Они делали улицу величественной, по-настоящему городской. На ней было легче дышать, проще идти вперед по любому из важных, утренних дел.
На фоне духовного подъема, Максимов захотел поговорить. С кем угодно. Неважно о чем. Например, просто спросить, сколько сейчас времени. Ведь его телефон вышел из строя. И он, словно герой научно фантастического романа, потерялся
