счастье в чужой дали.Уплывают ветру наперекор,
Лепестками выбелив длань земли.
из пункта А в пункт Б
Из пункта А держу свой путь
Я в некий город Б.
Нельзя присесть, передохнуть,
Все мысли о ходьбе.
За поворотом поворот
И перекрестков строй.
Где урожай, в чём недород —
Не знаю я порой.
Меня заставит попетлять
Табличка на столбе,
Но, даже повернувши вспять,
Иду я в город Б.
Стремлюсь по суше, по воде,
По каменной трубе…
Не знаю я когда и где
приду я в город Б.
Я там не долго погощу
И в путь, едва рассвет.
И снова пыль придаст плащу
Привычный серый цвет.
Когда ж покину город тот
Куда направлюсь я?
К поселку В меня ведет
История моя.
«Мысли спутаны и горячи…»
Мысли спутаны и горячи,
Им не видно конца.
Просыпаюсь в ночи
От предчувствия, как от испуга,
Чтоб глазами косить
На черты дорогого лица
И у Бога просить
О защите для ближнего круга.
«Ох, хворается, недужится…»
Ох, хворается, недужится…
День как серое рядно.
Дождик топчется по лужицам,
И все мысли про одно —
Про нескладность да несложенность,
Про сердечный кавардак.
Жизнь, конечно, штука сложная,
И без этого никак.
Но наладится, разведрится…
Будет в небе солнца звон.
Повернется жизни мельница,
Так бывало испокон.
«Вновь майского сада хмельное круженье…»
Вновь майского сада хмельное круженье,
Где каждая веточка, словно строка
Наивной истории без продолженья,
И так беззащитна и так высока.
Вновь ветер кудряшки тревожит у вишен
И яблони в розово-белом дыму.
И стих, даже грустный, надеждой возвышен.
И так каждый год. Отчего? Не пойму.
Неделя – и ветер белёсой позёмкой
Погонит по улице пыль лепестков.
Вновь радость покажется хрупкой и ломкой,
А счастье – непрочным стеклянным замком.
Разбить очень просто, открыть не возможно.
Ключи потерялись, и нет в том вины.
Чуть позже на смену придут осторожно
Июньские краткие, душные сны.
В час, когда поздний вечер раскинет вишневый батист,
И судьбе надоест мой нелепый смешной декаданс,
Пусть в меня бросит камень сомненья безгрешный статист.
Я отвечу за данное слово и взятый аванс.
Я отвечу за каждый мелькнувший звездою каприз
И за каждый утерянный в этом спектакле нюанс.
Было
