Пальцы по-прежнему сдавливали черенок вакидзаси.
За неуместный произвол чонгынца бы казнили. Но он служил мне, и я понимал его.
– Вы ступили на священную землю Мэйнана, – напомнил я самозванцу. – Дабы избежать расправы, Вам следует объясниться. Впредь Ваша жизнь зависит только от Вас.
– Б-Богарт, – прошептал монах чуждое нашему уху слово. – Меня зовут Альфред Карел Богарт.
– Аруфурэ́ду… Карэ́ру… Бога́руто, – попытался я повторить его имя.
Звучало оно так громоздко, долго и уродливо, что меня передёрнуло от неприязни.
– Может, остановимся на вымышленном имени?
– Как Вам будет угодно, Хидео-сама. Мне всё одно.
– Тогда продолжайте, пожалуйста. Я Вас слушаю.
– Я работал на Ошиме переводчиком. И вчера должен был отправиться на родину.
В общих чертах я понимал, о чём он. По владению мэйнанской речью ему было можно доверять. Однако не до конца.
– Под вечер на наше судно напали…
Для Нобу этот временной промежуток был переломным, что сказалось на его речи. Взгляд метался. Он часто прикусывал губы. Лоб запотел.
– Кто?
– Моряки Ивентара.
– Другие идзины?
– Д-да. Они бесчеловечно перебили весь личный состав. Остался только я…
– Неужели ограбление? – предположил я.
– Нет. Не совсем. Им нужен был я. Вернее, кто-то наподобие.
Паломник дышал тяжелее, а говорил – медленнее.
– Толмач, значит? Чтобы всё это представление выглядело правдоподобно?
– Верно. Ими командовал мэйнанец. Ро́нин. Изгнан с родной земли давным-давно. Он хотел, чтобы я передал Вам послание. Он говорил, что Вы… поручитесь за него. А меня – не тронете.
– Любопытно, – усмехнулся я. – Он назвался?
Я начал догадываться.
– Его имя – Р… ы-у-у…
Нобу захрипел. Горло покраснело. Из глотки наружу рвался сухой кашель.
– Вам плохо? Сон Кю Ран, сбегай за водой! – засуетился я.
– Не нужно, – сипло отказался самозванец, махая кистями рук. – Я сам виноват. Мне не дано говорить всё, что вздумается.
– С чего бы это?
Разговор то вносил ясность в происходящее, то подбрасывал ещё загадок.
– Меня заколдовали. На руке, которой я пожал руку их главаря, отпечатался знак.
– Значит, этот изгнанник умеет колдовать…
Нить, которая вела меня к истине, резко оборвалась.
– Что за послание у Вас ко мне?
– Как больно! – прокричал он, хватаясь за правую ладонь в мучениях.
Она загорелась ярким синим огнем, чей узор вырисовывал верность.
– Надо же. – Я был не в силах облегчить его страдания.
Об искусстве
