обрушились на щеки.
– Давай, давай, дыши! Не смей сдыхать! Не теперь!
Кажется, Лисса еще что-то кричала, но он едва слышал ее. Снова перед глазами разворачивались картины далекого и спокойного детства, золотистая листва за окном, шелест крон…
Потом в грудь одна за другой впились пять игл, и что-то изменилось в нем самом: Уннар открыл глаза и уставился на растрепанную и мокрую Лиссу.
– Не шевелись, – приказала она, – Забвение тебя побери, примитив. Миэлд оказался не так прост, надо будет это хорошенько запомнить. Как, дышишь? Вот, дыши. Ты мне еще нужен.
Уннар смог улыбнуться. Зачем вот она его оживляет раз за разом, когда все равно потом убьет?
– Я вовремя вернулась, – прошипела Лисса, – еще немного, и нашла бы я твое тело бездыханным. В собственной ванне. Знаешь, без тебя мне жилось как-то спокойнее.
– Так отпусти, – выдавил Уннар, удивившись тому, каким слабым оказался его голос.
– Я хочу найти своего ребенка, если ты помнишь, – едко заметила женщина. Она злилась, но при этом была поразительно красива.
– Я сделаю все, что будет в моих силах, – прошептал он, – я недооценил подлость своих людей, Лисса.
– Ты, видимо, благородный дурак, – процедила она, – скажи, что ты сейчас чувствуешь? Дышишь свободно?
Уннар кивнул, и она отняла свою руку от его груди.
– Все, лечение окончено. Вылезай отсюда и одевайся, – сухо приказала Лисса.
Стряхивая с кисти воду, она отвернулась и пошла к выходу, слегка пошатываясь. Обернулась в дверях на мгновение.
– Завтра до рассвета нам следует отсюда убраться. Из-за Миэлда у нас больше нет времени.
***
…Уннар почти не спал. Полночи он приводил в порядок бахтерец, точил ятаган, чистил метательные ножи, перетягивал тетиву. Потом, даже когда лег, сон не шел, он лишь задремывал урывками, и Полночные духи слали ему страшные и неприятные видения, после которых просыпался в холодном поту. Уннару явился отец, и яростно требовал ответа, зачем его сын покорился врагам Зу-Ханн, вместо того чтобы покончить с собой. Являлся и Император, единокровный брат, рожденный от любимой жены, требовал ответа за все содеянное.
«Я еще ничего не сделал, – возразил тогда Уннар, на что получил ответ – сделаешь».
– Я должен помочь найти Ан-далемм, – сказал он и, видимо, сказал вслух, потому что сухой и холодный голос из темноты поинтересовался:
– Как ты ее назвал?
Уннар сел рывком на постели. Она была здесь, женщина из-за Гиблых Радуг, но ее едва можно было разглядеть во мраке.
– Ее зовут Тана, – негромко сказала она, выливаясь из темноты, – Тана Альен. Она принадлежит к кругу архитекторов, и на ее плечах – спокойствие Пангеи…
Тут Лисса хихикнула, как будто вспомнила нечто очень забавное.
– Нам пора.
Уннар молча поднялся и принялся одеваться. Женщина никуда не уходила,
