вот я не смог оправдать ее ожидания. Опоздал. Это всегда бывает больно, когда на тебя надеются, а ты опаздываешь. Будь у меня машина под рукой, я, возможно, и успел бы. Не потеряй я время на поиски данных о ней на полицейском сайте, я тоже, возможно, мог бы успеть. В конце концов, если бы я воспользовался такси, я мог бы успеть спасти ее. Но сослагательное наклонение в данном случае было недопустимо. Это я хорошо знал.
Я потрогал пальцем кровь у нее на лбу. И понял: нет, я не успел бы, даже если бы летел на вертолете. Когда она звонила, убийца, возможно, уже открывал дверь ее квартиры. Кровь успела застыть, хотя и была еще мягкой. Впрочем, головная кровь всегда густая. А густая кровь застывает быстрее. Тем не менее я отдавал себе отчет в том, что эксперт из меня никакой и время убийства с относительной точностью в пределах двух часов, как всегда, определит только специалист.
Я вытащил трубку, чтобы передать сообщение дежурному по городу. В этот момент услышал, как со стуком распахнулась дверь в прихожую, и почти сразу же в комнату ворвались трое патрульных с автоматами, наставленными на меня. И тут же через раскрытую балконную дверь я услышал вой сирены полицейских машин, что въезжали во двор. При этом я сразу сообразил, что даже с включенными сиренами и проблесковыми «маячками» дежурной следственной бригаде требовалось никак не менее десяти минут, чтобы добраться от городского управления до места убийства. А я здесь находился чуть больше пяти минут. То есть кто-то позвонил в полицию с сообщением об убийстве примерно в то время, когда я выходил из автобуса. Меня попросту караулили…
– Руки на стену! Лицом к стене! Ноги шире плеч! – визгливо командовал мне сержант с автоматом.
– Сначала следует говорить «лицом к стене» и только потом «руки на стену», – поправил я его. – И не размахивай оружием, как неандерталец дубинкой. Я – частный сыщик.
Дверь полицейский наряд за собой не закрыл, и я слышал топот ног на лестнице. Поднималась дежурная следственная бригада.
– Поговори мне еще… – прошипел сержант. – Лицом к стене! Руки на стену! Ноги шире плеч!
Пластинку заело – так, кажется, говорили раньше, когда пользовались виниловыми пластинками. Или сержант других слов не знал. А скорее всего, он просто меня боялся. Принял за убийцу и боялся, что я и его, несмотря на три наставленных на меня автомата, убью.
Я ждал, когда появится оперативная бригада, и не торопился вставать лицом к стене, чем сержанта сильно смущал. Он не знал, как себя вести в этом случае. Но оперативная бригада появилась вовремя. Возглавляли ее, судя по всему, одновременно и дежурный следователь уголовного розыска, и капитан Колбасников. Вернее, Колбасникова прилепили, видимо, потому, что он ведет дело об убийстве в том же доме. Так обычно делается, поскольку велика вероятность свести дела в одно общее производство.
Колбасников вместе с дежурным следователем, имени которого я даже не знал, подошли ко мне и пожали
