окончивший школу и техникум связи на «Отлично», со временем спился, бросил работу и пропивал то, что зарабатывала мама. Поэтому у неё в детстве и юности кроме санок не было никаких предметов для спортивных развлечений. Но, главное было не в этом. Она была очень слабой физически. И очень этого стеснялась. Впервые она это заметила в школе, когда чуть не убила преподавателя физкультуры, метая ядро. Тяжёлый спортивный снаряд полетел не прямо, а в сторону, и, пролетев несколько метров, упал туда, где стоял физрук. Он еле успел отскочить в сторону. Все смеялись, а ей было стыдно, но метнуть ядро так, как её сверстницы, она не смогла. Со временем она отказалась играть в волейбол, потому что её маленькие ручки с тоненькими пальчиками готовы были сломаться под ударом мяча.
– Ладно, буду учить. Выведу тебя на середину катка, и отпущу. Представляешь кар-тину? Таня не засмеялась, как ожидал Дима, а отвернулась. – Ты что, обиделась? Я же пошутил. Дима взял её за локоть, и попытался повернуть к себе, но она выдернула руку. – С юмором у тебя подружка, слабо. Ладно, я не пойду тоже, – сказал Дима. – Давай, одевайся, хоть на улице погуляем.
Дима ради неё не пошёл на каток, но радости это ей не принесло. Она ждала его с командировки, скучала по нему, но рядом с ним уже не светилась от счастья, а была подавленной и угрюмой. Со всем у неё не так, как надо. И петь она не умеет, и с юмором у неё плохо, и с коньками она не дружит.
Если раньше неумение ездить на велосипеде или кататься на коньках, её не огорча-ло, и она спокойно обходилась без этих развлечений, то теперь ей это казалось важным. Ведь не кто-нибудь, а Дима звал заниматься её этим.
Конечно, у неё были свои достоинства, но она не догадывалась показать их Диме.
Несмотря на физическую слабость, в школе к ней относились с уважением. Ведь так, как она, никто не мог решать задачи по математике. А когда учительница коммен-тировала написанные учениками сочинения, то неизменно произносила: – А лучше всех написала, и класс дружно произносил её фамилию. Но Дима жил в другом месте и этого не слышал. Простенькой и наивной Тане не приходило в голову похвастаться связанной её руками кофточкой, или сшитым платьем, которое она украсила красивой вышивкой, сделав тем самым его очень нарядным. Или показать вышитую ею картину.
Она очень любила природу, и много свободного времени посвящала сбору цветов и составлению букетов. Но эти свои умения, ни чем особенным не считала. И ей самой уже казалось, что в ней нет ничего особенного, за что её можно было бы любить. И ря-дом с Димой она стала чувствовать себя карликовой берёзкой рядом с молодым и могу-чим дубом. Всё чаще и чаще её мучил страх, что Дима, разочаровавшись, её разлюбит и уйдёт.
Её подавленное настроение передалось и Диме, и они будто померкли. Обоим говорить расхотелось, и они больше молчали, гуляя по заснеженным улицам.
Дима снова уехал в длительную командировку, и это
