в купе помимо Шумера пассажир, спустил ноги с верхней полки, а затем спрыгнул в проход. Подтянув военного кроя штаны с карманами на бедрах и коленях, он сел напротив Шумера.
– Петр, – представился он, – могу быть вашим апостолом.
– Зачем? – улыбнулся Шумер.
– Ну, не знаю, – парень пожал плечами, – все сдрейфили. А мне все равно, что делать.
Пятерней он зачесал волосы вправо.
– Студент? – спросил Шумер.
– Третий курс лесотехнического.
– И что, скучно?
– Да нет, в сущности. Просто как-то бессмысленно.
– Со мной смысла будет не больше, – сказал Шумер.
– Тогда зачем люди вообще живут?
Шумер вздохнул.
– В этом я пока не разобрался.
– Шутите?
– Нет, – Шумер поднялся. – Сложный вопрос. Вам, Петр, лучше не иметь ко мне никакого отношения.
– То есть, апостолы вам на самом деле не нужны?
Петр, помрачнев, вытянул кроссовки из ниши под полкой.
– Я ничего не говорил про апостолов, – сказал Шумер. – И ничего не говорил про миссию, с которой я здесь. Вы все придумали и решили за меня. Разве не так? По-моему, глупо полагать, что я буду проповедовать в Пустове.
– Ага, вы на пенсии, – усмехнулся Петр.
– Нет, – сказал Шумер. – Я здесь по своим делам. До свидания.
Он шагнул в пустой проход.
– Эй, знаете, – крикнул ему в спину Петр, – иметь возможность все изменить и не сделать ничего – самое гнусное, что вы можете сделать.
Шумер не остановился.
Он мог бы ответить, да, мог бы ответить. Но зачем это Петру? А ему самому? Подбирать аргументы, хрипеть, доказывая, что все не так, как видится со стороны. Честно говоря, сама поездка, во многом спонтанная, уже виделась Шумеру жестом отчаяния. Многого не знает Петр, а мог бы просто верить.
Апостолы, они верят.
Мимоходом он одобрительно хлопнул ладонью по бойлеру, поделившемуся с ним кипятком, и помедлил перед тем, чтобы шагнуть на платформу. Справа суетилась, складывая гору тюков, многочисленная семья из Средней Азии. Слева какой-то бородач ожесточенно затягивал горловину рюкзака. Вокруг него кружили голодные голуби.
– Вы выходите? – спросила у Шумера проводница.
Он вздохнул.
– Обязательно.
– Так выходите.
Шумер улыбнулся.
Он не знал, как встретит его Пустов. Позади осталось позорное бегство. В настоящем имелось тихое возвращение. Эх, как бы все забыть? Раз – и ничего не было. Или было?
Прошлое кисло барахталось в Шумере, заставляя испытывать смущение и стыд.
И люди никуда не делись. Изменились? Возможно. Но вряд ли в лучшую сторону. В это он не верил. Впрочем, не поэтому ли он вернулся?
Вперед? Нога преодолела десятисантиметровый зазор между вагоном и платформой, носок
