было 15, а мне 11, мы приехали в Грузию и остановились у дяди Володи (они тогда жили ещё в Хони). Гурам в это время был в пионерском лагере, где-то в горах. Через пару дней, в родительский день дядя Володя с тётей Тамарой поехали его навестить. Понимая, что Гурам не захочет оставаться в лагере, они решили сохранить в тайне наш приезд – смена в лагере всего неделю как началась.
Но Гураму сообщили об этом другие ребята из Хони, которых тоже навестили родители (для соседей и знакомых в маленьком городке приезд нашего семейства был неким событием, потому что папу все знали, уважали – военный врач, подполковник)…
Ночью, когда все спали, Гурам тайком ушёл из лагеря. Босиком, в трусах и майке, он под утро явился домой посиневший от холода, с разбитыми в кровь ногами.
Взрослые подшучивали, что он совершил этот подвиг ради меня.
***
У Гурама было не только красивое лицо, он был прекрасно сложен, занимался фехтованием, короче – неотразим. Какую гордость я испытывала, когда на Универсиаде в Бразилии он стал чемпионом! Как завидовали мне мои школьные подружки!
Когда я училась в Ленинграде, он несколько раз приезжал на сборы и соревнования в составе команды по фехтованию (его оружием была сабля). Эти дни становились для меня незабываемым праздником. Я жила, как все бедные студенты, а у Гурама всегда были деньги. Он дарил мне цветы (тогда это было не так просто, как сейчас), водил в лучшие кафе, рестораны.
Помню, я сказала, что люблю пирожные. Мы пошли в знаменитое в Питере кафе «Север» на Невском. Гурам заказал по паре всех пирожных, какие были, – больше дюжины. Я, конечно же, не смогла съесть больше двух. А он, поедая остальные, откусывая сразу по половине, посмеиваясь, приговаривал: «Не понимаю, кто это так любит пирожные?!».
Прекрасно помню, как Гурам выступил в роли моего психотерапевта. Дело в том, что у меня довольно большой толстый нос. Нет, мне это не кажется, это действительно так. Мои однокурсники (когда мы начали изучать анатомию) по этому поводу шутили: «У Людмилы нос – не часть лица, а часть тела».
Как-то в очередной приезд кузена мы ужинали в ресторане, Гурам пригласил меня танцевать. О чём-то говорили. Мне было так хорошо! Вдруг он наклонился и тихонько, на ухо спросил: «Людочка, почему у тебя такой большой нос?». Мне поплохело, я почувствовала, что залилась краской… А он отстранился, оценил мою реакцию и произнёс во второе ухо: «Дурочка, зачем ты смущаешься, ты очень красивая; нужно отвечать – потому что я грузинка!».
Не могу сказать, что я комплексовала по поводу своей внешности, но после его слов я стала относиться к своему носу с гораздо большей любовью…
Могу признаться, что в то время мне нередко бывало грустно от того, что Гурам мой брат, и неловко за чувства, которые он пробуждал во мне…
***
