отставку – голова очень болела.
Прибежав в пожарку, Брайан с удивлением узрел там всю команду, сидящую у телевизора и с вожделением зрящую концерт «Живая магия» на Уэмбли. При этом у касок всех номеров текла обильная, тягучая и осклизлая слюнища. Брайан решил сбежать, но был замечен.
– А-а-а! – нехорошим голосом протянул начальник части. – Вот и наш гитаристик. Давненько, знаете ли!
– Я ж занят был, – пропищал Мэй, показывая на экран. – Сами видите!
– Видим, – склонил голову начальник. – Значитца, ты у нас звезда нонче?
– Гражданин начальник! – завыл Брайан. – Пожалей! Я нищ, как мышь!
– А Мэй-то зажрался, – осуждающе покачал головой один из зизитоповцев.
– Пошел отсюда! – заревел начальник. – Ты уволен!
– Да какая же я звезда, дорогие мои! – захныкал Мэй. – Хоть поверте! Хоть проверте!
– Это что? – ткнул ему за спину нач.
– Гитара моя, – развел руками Брайан. – Балуюсь иногда. А за это, – он покосился на телевизор, – я денежек уже не получаю, не-ет!
– Сыграйте, – попросил один из касок, Энди Белл.
Его напарник, Винс Кларк, согласно качнул большой ушастой головой с низким и покатым, как у пещерного человека, лбом.
– Я стеснителен, – покраснел Брайан. – На людях не могу.
– Играй, тебе сказали! – заорал начальник, покраснев лицом.
– Извольте, господа, – и Мэй, неуклюже охватив гитару, попытался подобрать одним пальцем «чижика», но предательские руки вспомнили и вывели длинную уничижительную для окружающих руладу.
– Эт-то что.. Эт-то к-как понимать? – сдвинул брови нач.
– Чижик-пыжик, где ты был! – немузыкально завопил Мэй, дергая за струны, которые, против хозяйской воли, так и норовили выдать заунывную приятную трель.
– аааААААааа! – и Брайан, закрываясь руками, вылетел на улицу, провожаемый запущенным ему в голову штуцером.
Он стоял на перекрестке и горько плакал, как вдруг к нему подошел Элтон Джон.
– Что? – спросил он отеческим голосом. – Выгнали?
– Выг-агаг-нали! – прохлюпал в ответ Брайан.
– Работы нету? Это не беда, – и Элтон, пожалев маленького Мэя, встал на цыпочки, чтобы погладить его по кудлатой голове. – Идем. Я знаю, что делать!
– Я тоже, – утер слезы Мэй. – Пойду и утоплюсь. Пусть друзья завидуют. Пруд – лишь для тех, кто вправду крут.
– Глупенькой! – и Элтон, взяв Мэя за руку, повел за собой.
А привел он его в один большой дом, где за столом сидел дядечка с очень строгими глазами, которого Мэй никогда в жизни не видел.
– Ты хочешь продать меня? – шепнул он Элтону. – На галеры?
– Тихо ты, капустян, – ткнул его в бок Элтон. –
