это – не более чем литературный герой. Однако многие русские читатели узнают в нем черты своих знакомых, а иногда даже и собственные, хотя образ получился, вне всякого сомнения, гротескный. Выходит, что хотя мы берем не конкретное лицо, проживавшее в Малороссии в XIX веке, а некий объединенный портрет многих лиц, он может отражать действительность той эпохи много правдивее и достовернее, чем реально существовавший персонаж.
С другой стороны, в наши дни существует фотография. Я часто рассматривал фото на зачетках своих студентов и студенток и особенно у девушек не мог найти сходство между реальным лицом и лицом на фото. Несмотря на то что фотоаппарат не может от себя исказить черты лица и передает то, что существует перед его объективом в данный миг совершенно точно, само выражение лица может быть не характерным, отсутствующим, ракурс – случайным, так что потом портретируемого узнать оказывается чрезвычайно трудно. И напротив, художник подчас создает только набросок, не выписывая никаких характерных деталей – вдруг зритель тотчас узнает портретируемого. Получается, что грубо сделанный набросок мастера может дать гораздо более объективную характеристику человека, чем фотография, передающая мельчайшие детали лица. Иными словами, за счет творческого подхода художник выражает наиболее характерное, закономерное в портретируемой личности, отбрасывая все сиюминутное и случайное.
Но то же самое и в науке. Понятие археологической культуры вбирает в себя характерные детали быта и культуры той или иной эпохи, даже если в действительности они принадлежали нескольким рядом живущим этносам, или, напротив, какой-то части одного этноса. Это – узнаваемые типажи, подобно Плюшкину, Чичикову, Ноздреву или Собакевичу. В каждом из нас есть какая-то частичка от каждого из них, ибо мы – не типажи, а реальные люди. Точно так же археологические культуры – это некие типажи, конструкты, обобщения, которые помогают понять историческую реальность, однако на то она и реальность, чтобы вбирать в себя не только основные типы, но и другие, не только необходимое, но и случайное, не только очевидное, но и невероятное. Мы ведь и у себя порой можем найти совершенно необъяснимые поступки или оценки.
Методология науки предлагает свой термин – модель. Под моделью понимается «аналог (схема, структура, знаковая система) определенного фрагмента природной или социальной реальности, порождения человеческой культуры, концептуально-теоретические образования – оригинала модели» (БИР, с. 382). Таким образом, историческая реальность постигается через модель в виде археологической культуры. При таком понимании, археологом является то лицо, которое создает новые или трансформирует старые археологические культуры, а не то, которое копает землю.
Замечу, что когда я преподавал философию (и в том числе методологию науки) в московском Университете дружбы народов, меня удивило, что студенты-математики очень плохо знают дифференциальное и интегральное
