лет назад
Барная стойка, буквально выплетенная из чёрного стекла, сегодня казалась сосредоточием местных завсегдатаев. Ни одной представительницы женского пола. Вероника знала каждого из них по имени, как и то, что они из себя представляли. И ненавидела. Всей душой она ненавидела их. Просто потому, что ненавидела весь мир. Каждое движение либо жест, брошенная реплика или невольный смех, пусть они и были искренними, заставляли гнев внутри девушки закипать с новой силой. Но, несмотря на то, что чувствовала, расположившись за круглым столиком в дальнем углу, она с упорством заядлого мазохиста продолжала смотреть на них.
Парочка молодых удачливых предпринимателей, ставших таковыми благодаря их отцам, бурно обсуждала свои последние автомобильные приобретения. Несколько мажоров, единственным занятием которых было лишь прожигать родительские деньги, толкали сплетни о том, кто, когда и сколько подвигов совершил в отношении местных девиц. Рядом – так называемые друзья, постоянно тусующиеся в их компании и за их счёт, одобрительно кивали и изредка посмеивались над очередной плоской шуткой. Прочие мелкие представители местной элиты просто тусовались рядом, чтобы быть как все. И он… Самый главный среди всей этой клоаки – сын местного мэра, горделивым молчание наблюдающий за происходящим с бутылкой тёмного нефильтрованного чешского в руках. Владислав Матвеев. Как и всегда, одет с иголочки. Чёрная рубашка, небрежно заправленная в тёмные джинсы, подчёркивала омут тёмно-карих глаз и красивый профиль с правильными чертами лица. Он бесил её больше всех. Просто потому, что вечно улыбался. Даже сейчас Влад продолжал улыбаться и делать вид, что жизнь прекрасна.
Да как он может изображать подобное радушие, если не прошло и трёх дней, как под холодной могильной плитой похоронили его единственного настоящего друга?! Её старшего брата. Или их дружба была очередным пунктом достижений единственного и неповторимого сына Вячеслава Матвеева?
– Ник, по-моему, тебе уже хватит, – вырвал из пелены мрачных мыслей голос подруги.
Румяная белокожая брюнетка в коротеньком облегающем сером платье только вернулась из туалетной комнаты. Взгляд золотисто-карих глаз недовольно уставился на опустевший графин, ещё совсем недавно наполненный водкой, после чего красноречиво перешёл к почти полному графину с апельсиновым соком. На сегодня это было единственным, что они обе употребляли внутрь. И если первая знала меру, то, похоже, подруга давно забыла о ней.
Вероника лишь тоскливо взглянула на неё в ответ и промолчала. Знала, что Катерина не осуждает. Просто беспокоится. Но оттого легче на душе не становилось.
– Давай домой, – предложила Катя. – Андрей звонил. Он подъедет минуты через три.
– Не, – поморщилась Вероника, – ты езжай, а я ещё немного побуду здесь.
– Одна? – недоверчиво поинтересовалась кареглазая.
– Ну почему же одна? – ухмыльнулась подруга. – Смотри, какая чудная компания тут собралась. Найду себе кого-нибудь… в друзья
