вся королевская семья.
Об этом перевороте было мало информации в массах. Король тщательно заминал все слухи. Некоторые утверждали, что это из-за той боли, что приносят ему воспоминания о бедной Алисе, другие говорили, что это пошатнет его итак ничем не поддержанную власть.
Это, кстати говоря, было очень странно: при всем том, что Александр не был ни правителем по крови, ни зачинщиком революции, и даже вообще в ней не участвовал, целое государство с легкостью и спокойствием отдало право руководить ему, и никто даже не заикнулся оспорить его право.
Конечно, если здраво рассуждать, то он всё равно стал бы правителем, просто на несколько лет позже, когда бы Алиса достигла восемнадцатилетние, но…
За странными размышлениями Анна не заметила, как быстро наступил рассвет, и утро принесло самый долгожданный и одновременно самый страшный день в её жизни. Именно сегодня вечером решится её дальнейшая судьба.
Приготовления длились целый день, казалось, что суетится весь дом, но при этом в стенах стояла гробовая тишина, до самого момента появления Анны внизу. Герцог остался доволен внешним видом дочери.
Они так же молча проследовали в подготовленный экипаж, и отправились в замок, находящийся за тридцать миль от их дома. С каждым метром приближавшим Анну к её цели, ноги её становились ватными, сердце холодело, а по всему телу усиливалась дрожь. Больше всего она боялась, что от волнения может пропасть голос. Это было бы катастрофой.
Но вот Анна величественно вышла из экипажа, и шагнула навстречу новой жизни.
Утром Ева проснулась с хорошим предчувствием. Если вчера всё прошло хорошо, то сегодня вся королевская семья приедет в дом Герцога для ответного визита. Это будет означать, что помолвка состоится через месяц.
Еве было не столь интересно удачное замужество её хозяйки, сколько возможность хоть одним глазком взглянуть на короля.
С самого утра весь дом стоял на ногах, ушах и всем том, на чем можно стоять. Если все же Его Высочество окажет честь Анне, то ответный прием должен пройти в лучшем виде. И Герцог мог позволить себе позаботиться об этом.
Весь день Ева была предоставлена сама себе. Помочь она еще толком не могла, а вот помешать легко, поэтому с самого утра ей было велено не путаться под ногами, что она успешно выполняла.
Обеденное время давно прошло, и солнце медленно, но необратимо спускалось к горизонту. Даже у непроницаемого Герцога начали сдавать нервы, а сама Анна битый час рыдала, закрывшись в своей комнате. В восьмом часу всем стало ясно: никто не приедет.
Никто не приехал и на следующий день тоже. Первую неделю Анна отказывалась кушать, и выходить из собственной комнаты. Правда вскоре весь дом пришел к выводу, что это король не достоин нашей Анны, и она просто слишком хороша для него.
Анна медленно расцветала, и дом вернулся к привычному укладу
