style="font-size:15px;"> – Ты понимаешь, Степа, нужно хорошо подумать, что делать дальше с Шоно. Пока, что маленькая – птичек давит и мышей. На то она и хищник, чтобы охотиться. Однако подрастет немного, и в азарте, уже не сможет удержаться. На дичь другую станет нападать. А у тебя какая дичь? – Животные, твои, домашние, да вы с Оюной, и с детьми.
Но, к сожалению, Степан не придавал значения словам отца. Пока все было, как и прежде. Мышей почти что извели, и птицы редко появлялись. Лишь пугало осталось в огороде как старое напоминание былых времен. Посевы всходят, – пернатые их не клюют, боятся попадаться в зубы к Шоно, – все у соседей больше промышляют. Для Коли радость – чудо рядом с ним растет!
Шоно взрослела. Мальчуган таскал ее везде. Ходил с ней в лес, по улице гулял, наведывался в гости к другу. Ошейник надевал, и поводок привязывал к ошейнику. Так, вместе с Шоно, они ходили за ворота. И в этом что-то было сильное, глубинное со смыслом, – как будто от самой Природы:
Человек и дикий зверь не стали больше враждовать. Но их объединила дружба, их преданная верность, и настоящая любовь.
В деревне стали замечать Милхаевского внука. Его сопровождала белая «собака». Дворняги лаяли на Шоно, и будто чуяли угрозу. Шоно никак не реагировала, но иногда, под Колиной защитой, огрызалась. А Коля не давал её в обиду: брал с собой большую палку. Он в это время становился сам как дикий зверь, готовый биться за свою Шоно. В нем просыпалась Сила. Собаки опасались связываться с Колей.
Когда узнали деревенские про волка, тут же начали Степану досаждать: «Волк – зверь хищный, а по деревне ребятишки ходят, да старики, – ни дай Боже кого укусит или кого-то задерет…» Грозились жаловаться в деревенскую управу. Степан, как мог, от них отбрехивался, и потому угрозы проходили мимо. Хотя беда таилась рядом – в другом, неожиданном для Коли месте.
Однажды, собаки выбрали момент, и «налетели» на Шоно. Коля, в это время, зашел проведать друга. Волчицу, рядом с домом, поводком к забору привязал. Собаки выждали момент и кинулись на Шоно, своей большой свирепой сварой. Они её изрядно искусали. Коля как услыхал собачий лай, так сразу выскочил на помощь. Он их, по спинам и хребтам, охаживал дубиной, и всех сопровождал отборным матом. – Когда-то было дело: – нахватался в магазине у пьяных деревенских мужиков. Коля отогнал собак, поднял волчицу и принес ее во двор.
– Тяжелая какая! Димон, ты дай мне санки, я Шоно увезу домой.
– Бери, только потом, помой от крови, а то вдруг мамка спросит, – чего я ей скажу?
– Договорились, – он положил на санки Шоно, большую палку прихватил с собой и покатил ее до дома.
Оюна обработала волчице раны и расспросила Колю, как произошло. Коля рассказал про Шоно, потом поставил санки в умывальник и отмыл от крови их, как Димке обещал.
С волчицей Коля был как нянька: выхаживал ее и теплым молоком поил. Шоно,
