style="font-size:15px;"> – Та не переживайте вы, – подхватила разговор старенькая бабушка. – Милхай пошаманит, будет вам дождь. Огороды ваши польет, и траву покосную, и лес.
– А ты почем все знаешь, старая?
– Да знаю я. Сколько живу, всегда после обряда дождь. Это такое благословение за молитвы наши, за почитание предков. Но только если правильно все сделать…
Тут появился Милхай с молодыми родственниками. Старики успокоились и перестали судачить. Уважали они Милхая и, несмотря на то, что он был моложе, совет с ним держали и сами у него советовались.
Антон и Лена поздоровались со всеми и прошли вслед за Шаманом. Во дворе, в самом центре горел костер, а позади стояли стулья и скамейки.
– На голову есть что надеть? – бросил вопросительно Милхай.
Лена достала платок, заранее приготовленный, и повязала на голову.
– Нету, забыл, – отрицательно мотнул Антон.
Шаман поднялся на веранду и через мгновение вернулся, подавая ему кепку.
– Ты голову не забывай в следующий раз, – заметил Милхай рассеянному родственнику. – Как к убору головному относишься, так и люди к тебе относятся. Если шапка твоя в ногах валяется, так и сам ты валяться будешь, и люди тебя не будут уважать.
– Зачем мне это надо? – попытался возражать Антон.
– А ты слушай! – поправила его старая бурятка. – По нашей земле, поди, ходишь. Раз приехал сюда, так делай то, что тебе говорят. Антон сразу замолчал, надвинул кепку на голову и пошел за супругой.
– Вещи детей! – подсказал Шаман. – В руки их возьми. Лена вытащила две летние панамки: одну сына, а вторую дочери.
– Катя, сбегай в дом, посуду принеси, – позвала внучку Янжима.
– Баба, а что нужно?
– Там на столе на кухне, я все приготовила. Только не торопись, два-три раза лучше сходи, чтобы не разбить, – уточнила бабушка.
– Хорошо, сейчас. – Катя поднялась на крыльцо и вошла в дом.
– Ногами проводите над огнем, – Милхай показал, как нужно сделать, и прошел вперед. Антон и Лена повторили за Шаманом.
– Здесь садитесь, – указал на место Милхай. Антон и Лена сели к костру спиной, лицом к выходу.
Милхай встал перед гостями в сторону ворот, налил водку в рюмку и начал молиться. Он обращался с благодарностью к Создателю, к пантеону Богов, к Духу огня, к первым предкам бурятского народа, к родовым: ко всем дедушкам и бабушкам.
Антон, хотя и был бурятом по крови, но к своему стыду языка не знал. Лишь некоторые фразы когда-то сохранились в его памяти. Лена же присутствовала на обрядах и запомнила последовательность, она общалась со старшими женщинами Рода. Именно они передавали мелкие нюансы и особенности: что нужно делать, как готовить, и по какому поводу.
Все родственные связи и истории хранились в самом надежном месте: в головах у местных бабушек и дедушек.
Милхай
