кровь от ран и порезов. А что может привести в ярость сильнее, чем вид крови, даже собственной?
Вид крови, да еще отвар из дурманных грибов, который воины варили перед битвами в своих котелках, – вот лучший способ одержать победу над врагом!
Противники сходятся для поединка. Кричат напутствия булгарину с той стороны, а с нашей – Аскольду.
Мухаммед приближается и бьет первым – булава описывает полукруг и летит к голове руса. Если ударит, голова попросту расколется, как орех. Но Аскольд увернулся, присев. В свою очередь, он наносит удар, широко размахнувшись своей смертоносной секирой. Он орудует ею одной рукой – так удары получаются более непредсказуемыми.
В ловкости и бесстрашии один не уступал другому. Мухаммед налетал со всех сторон. Он прыгал вокруг своего противника и нападал одновременно как бы со всех сторон. Левой рукой он пытался достать руса булавой, а правой в то же время рубил мечом.
У Аскольда было преимущество – длинные руки. Он манипулировал секирой так легко, словно она была совсем легкой, и если не мог увернуться от удара, то парировал его оружием. Сталь ударялась о сталь, летели искры.
Несмотря на прохладную погоду, противники быстро вспотели. Лицо булгарина стало распаренным, багровым, а у Аскольда рубаха прилипла к телу. Они вытаптывали ковыль под ногами и наносили друг другу удар за ударом, каждый из которых мог бы стать смертельным.
Но вот наступила усталость и вместе с ней – ошибки, просчеты, пропущенные удары. Близилась развязка.
Аскольд обрушил свою секиру с такой силой, что сумел выбить из рук Мухаммеда булаву. Страшное оружие отлетело в траву и покатилось. Увидев это, булгарские воины завопили от гнева…
Но в следующий миг разъяренный Мухаммед рванулся вперед, и его меч полоснул по правой руке нашего богатыря. Рукав сразу окрасился багровым. Аскольд отступил на шаг и выронил секиру из раненой руки.
На сей раз взревела от отчаяния наша дружина. Казалось, что все – конец близок. Но рус метнулся вперед, как бы припав к земле – прямо под ноги булгарину. Он сделал это так стремительно, что противник пошатнулся и потерял равновесие. Не успев нанести удар мечом по оставшейся незащищенной спине Аскольда, Мухаммед упал на одно колено. Этого времени Аскольду хватило на то, чтобы поднять левой рукой упавшую секиру и отскочить. Совершенный им маневр был чрезвычайно опасным и даже противоречащим животному чувству самосохранения: оставшийся без оружия человек, естественно, стремится отступить от врага, если не бежать прочь. Однако Аскольд преодолел в себе этот страх и поступил ровно наоборот: ринулся безоружным прямо под ноги вооруженному врагу.
От гнева Мухаммед взвыл в голос – победа была уже так близка! Он снова пошел на врага, рубя мечом и пытаясь достать до белой рубахи Аскольда. От усталости и гнева он не рассчитал своих сил. Устремившись всем телом вперед, булгарский боец дотянулся-таки до своего врага, и сверкающее на солнце лезвие меча с громким хрустом вошло под ключицу Аскольду.
Я
