Сексуальная культура в России. Игорь Кон

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Сексуальная культура в России - Игорь Кон страница 30

Сексуальная культура в России - Игорь Кон Научно-популярная психология

Скачать книгу

1931. Т. 2. С. 306–307, 310).

      Весьма счастлив в браке был и Державин. А что думали их жены, мы не знаем.

      В начале XIX в. эмоциональная тональность отношений меняется. В 1802 г. Н. М. Карамзин с удовольствием употребил «новое» слово – влюбленность (Карамзин, 1964. С. 733). Молодые люди не просто используют новые слова и начинают вести себя в соответствии с новыми литературными образцами (Ю. М. Лотман называл это литературным поведением), но и настраивают по ним свои эмоциональные переживания. Например, психологическая матрица, по которой семнадцатилетний Андрей Тургенев описывает и выстраивает в дневнике образ своей первой влюбленности, явно подсказана драмой Шиллера «Коварство и любовь» (Зорин, 2004). Однако новый любовный дискурс и литературные переживания существовали лишь в дворянской среде и воздействовали скорее на ритуал ухаживания, чем на характер брачных отношений.

      Как нормативные требования, так и субъективные представления мужа и жены о сущности брака зачастую расходились. В XVIII–XIX вв. дворянские девушки о сексуальной стороне брака до замужества практически ничего не знали.[7]

      Двадцатисемилетний ученый-минералог А. М. Карамышев, женившись на тринадцатилетней А. Е. Лабзиной, пытался просветить ее относительно физической стороны брака: «Выкинь из головы предрассудки глупые, которые тебе вкоренены глупыми твоими наставниками. Нет греха в том, чтоб в жизни веселиться! Я тебя уверяю, что ты называешь грехом то, что только есть наслаждение натуральное». Но юная жена не желала ничего слушать: «Я не знаю скотской любви, и Боже меня спаси знать ее, а я хочу любить чистой и нестыдной любовью» (цит. по: Пушкарева, 1999а. С. 612, 621). Кончилось тем, что вместо жены молодой муж «открыл свои ласки» племяннице, с которой жил в греховной связи много лет, причем все это происходило под крышей семейного дома. Другие мужья развлекались на стороне.

      Многие юные жены, войдя в возраст и ощутив вкус к любовным ласкам, также находили их вне супружеской спальни. Иностранцы, описывавшие быт и нравы русского дворянства конца XVIII – первой половины XIX в., гораздо чаще находили русских женщин красивыми, нежели добродетельными. «В России не следует искать ни Юлий, возлюбленных Сен-Пре, ни, тем более, Юлий, супруг Вольмара. Рабская страна не является страной прекрасных страстей, здесь трудно найти материал для романа» – писал французский дипломат Массон (Grnve, 1990. P. 930). Впрочем, это мнение так же односторонне, как и противоположное.

      Язык любви и телесная похоть

      Русская классическая литература создала исключительно яркие и глубокие образы любви. Пушкинский «язык любовных переживаний», как назвала его Анна Ахматова, позволяет выразить тончайшие оттенки и нюансы любовных чувств. Вместе с тем в русской литературе, как нигде, резко представлено подмеченное Фрейдом базовое противоречие мужской сексуальности: рассогласованность чувственности и нежности. Женщина в ней либо «чистейшей прелести чистейший образец», либо распутница.

Скачать книгу


<p>7</p>

Так было не только в России XVIII в., но и во Франции XIX в. Перед свадьбой мать или кто-то из старших родственниц рассказывал девушке, что ожидает ее на брачном ложе, но часто этот рассказ был непонятным и сбивчивым. Вот как описывает это Филипп Эриа в романе «Семья Буссардель»: «Мать говорила ей что-то туманное, отвлеченное, ненужное, упоминала о каких-то тайнах жизни, не объясняя, в чем они состоят, советовала ей быть покорной, ничем не возмущаться, не думать, что ее муж внезапно сошел с ума. “То, что доставляет мужу удовольствие, – сказала госпожа Клавье в заключение, – для жены только обязанность. Ну, теперь ты все знаешь”» (Эриа, 1961. С. 333).