Лайнер вроде бы проскочил, однако торчащую на нем хреновину в нашем с тобой лице станция не пропустит!»
И почти тут же истребитель содрогнулся.
Удар по его корме был такой силы, что дюзы разлетелись в клочья, а стыковочный узел в носу вырвало с корнем, и он остался сиротливо висеть на шлюзе уходящего вдаль лайнера.
Митька замер, пребывая в оцепенении от сильного рывка ложемента.
«Похоже, что всё!» – не преминула заметить кошка, с грацией чеширского собрата исчезая с приборной панели.
Истребитель медленно повело в сторону, и тут же почти сквозь него пронеслась какая-то плетеная конструкция, слегка задев сам корабль и достав кресло пилота.
По шлему что-то щелкнуло, и зашипел стравливаемый из скафандра воздух.
– Вот теперь действительно всё, – меланхолично согласился с ней Митька и обреченно выдохнул. – Трещина на полусфере. Сначала выхлоп, потом удар. Не выдержала.
«Еще работает связь! Видишь моргающий значок на интерфейсе вычислителя? – кошка не собиралась сдаваться и мявкнула, обращая его внимание на горящий индикатор аварийного питания. – И вообще, не спи! Заделай чем-нибудь эту дурацкую дырку! Там всего ничего травит, если ты все еще мелешь языком!..»
Кошка явно переживала, однако могла в этот момент и не подгонять его. Он как никто был заинтересован залепить расширяющуюся змейку на мутной полусфере шлема, который в нормальном состоянии разбить было почти невозможно.
Но как это можно сделать? Мысли склонялись лишь к одному.
«Бабы! Все беды от них, но и спасение тоже!»
Митька хихикнул и сунул руку под сиденье, осторожно, едва перебирая пальцами в толстых перчатках, нащупывая приклеенную там жвачку. А что вы думали? И жеваная резинка, и скомканные трусики, и даже полупустая бутылка со спиртным, возможно уже разлетевшаяся на мелкие кусочки в шкафчике с НЗ, на борту присутствовали. Вот только мерзкая жвачка уже застыла до полной невменяемости. Легче было отковырять головку шурупа на кресле, чем ее.
Митька коротко ругнулся. Видимо, его мозги подверглись влиянию космического излучения, раз он туда полез. И куда делось чье-то хваленое хладнокровие?
Ладно, хоть развлекся напоследок…
Оставив в покое полусферу, Митька обреченно выдохнул и переключил свое внимание на связь с базой и звеном.
И та и другая оказались отключенными.
«Эт-то я, – призналась Мурка, с прибалтийской томностью растягивая слова. – Они т-тебя-я отвлекал-ли!»
Митька передвинул виртуальные тумблеры на экране вычислителя, и какофония звуков ворвалась в его гермошлем.
«Ну что ж, приступим».
– Звено! База! Седьмой на связи!
– Ты что творишь, седьмой! – сразу попытался взять быка за рога крепкий мужской бас в гермошлеме скафандра. – Я тебе все выступающие части тела оторву на станции! Быстро на базу, урод!
– А зачем? – хохотнул Митька, стараясь
