заворчал, но угроза была серьезной. Поэтому пришлось открыть один глаз, смерить бессовестного тирана укоризненным взглядом, убедившись заодно, что его требование останется непреклонным. А потом опустить ноги на пол и без зазрения совести отгрести отвалившуюся от каблука лепуху глины под его же стол. А то еще подметать заставит.
Нет, я, конечно, мог бы переночевать внизу, на хлипком и отчаянно скрипучем топчане в холле. Но во-первых, это было несолидно (что я, бродяга какой, чтобы по углам ныкаться?), во-вторых, скучно (доводить Йена гораздо интереснее), а в-третьих, бесполезно: я гораздо лучше засыпаю не в тишине, а при звуковом сопровождении. И тембр голоса моего непосредственного начальника подходил для этих целей как нельзя лучше. Особенно когда ему вторил мерный шум дождя за окном.
– Арт, твои манеры меня убивают, – бросив на меня уничижительный взгляд, заявил Йен.
Я широко, с подвыванием зевнул.
– Главное, что они делают это быстро. Если бы ты мучился, я бы, наверное, этого не пережил.
– А не пошел бы ты… вниз, – вежливо послал меня в холл господин начальник Управления городского сыска. – Светает скоро, а у нас много работы, которую некому делать.
– И правда, – согласился я и, к удивлению Йена, послушно поднялся с кресла. – Вы тут продолжайте, а я пошел отсыпаться. Надеюсь, в такую рань на улицах будет не много народу и мне не придется уворачиваться от чужих экипажей, мечтая о том дне, когда я смогу купить собственный.
– Что?! – от такого предположения Йен аж подпрыгнул.
– Я свое дело сделал, применения моих талантов пока не требуется, поэтому как внештатный сотрудник Управления, нанятый для выполнения особого рода задач, я могу со спокойной совестью отправляться домой, ожидая, когда вам, господин начальник, снова понадобятся мои услуги… вот, кстати, и дождь немного поутих… так что спасибо за компанию. Я пошел.
– Арт! – возмущенно донеслось мне в спину. – Не смей меня бросать наедине с нераскрытым делом!
Я сделал удивленное лицо.
– Я тебя не бросаю, а честно признаю свое бессилие. Впрочем… за двойной оклад я готов пересмотреть свои взгляды на жизнь и подумать о возвращении.
На лице Йена отразилось напряженное раздумье, за которым я следил с неослабевающим интересом. Но потом он расслабился, обреченно махнул рукой и раздраженно бросил:
– Проваливай. Толку с тебя сейчас и правда никакого. А позволить тебе протирать здесь штаны по двойному тарифу я не могу – бургомистр меня потом живьем сожрет за нерациональные траты. Так что выметайся и помни мою доброту. Когда понадобишься, позову.
Я ухмыльнулся и закрыл за собой дверь. Что ж, попытка не пытка – раньше он часто покупался. Но видно, общение со мной отрицательно сказалось на его характере. По крайней мере просчитывать последствия он стал быстрее и намного лучше, чем поначалу. Ворчать тоже научился отменно. А уж деньги стал считать…
– Скряга, – с нескрываемым удовольствием заключил я и, бодро насвистывая
